Заморская невеста - [16]

Трот разыскала упавший на землю нож Максвелла и сунула его в ножны, спрятанные за голенищем сапога. Затем она решительно потрясла спасенного за плечо.

– Вставайте! Надо уходить отсюда.

Он застонал, но не пошевелился. Трот встряхнула его еще раз, резче и сильнее, но Максвелл так и не пришел в себя.

Внезапно Трот вспомнился подслушанный обрывок разговора между Максвеллом и Эллиотом. Максвелл рассказывал, что в детстве у него была няня-шотландка. Может быть, властный голос, знакомый с детства, заставит его собраться с силами – в отличие от ее ломаного английского.

Подражая шотландскому выговору отца, Трот выпалила:

– А ну, вставай, негодный лентяй! Или ты хочешь, чтобы тебе вспороли брюхо?

Выбранное средство подействовало. Максвелл попытался встать. Трот помогла ему выпрямиться, радуясь своей силе, приобретенной за долгие годы занятий вин чунь.

– А теперь я отведу вас домой, дружище. – Поддерживая Максвелла, Трот повела его к концу переулка. В этот час улица Тринадцати факторий безлюдна, а если кто-нибудь и попадется им навстречу, то решит, что ее спутник пьян.

Максвелл пошатывался, но ухитрялся держаться на ногах. Когда они свернули на улицу Тринадцати факторий, он хрипло пробормотал:

– Вы не шотландка. Только в Макао… есть европейские женщины.

– Да, я не шотландка. Вам почудилось. – Трот надеялась, что, окончательно придя в себя, Максвелл ничего не вспомнит.

К тому времени, как они подошли к складу, принадлежащему Эллиоту, с Трот ручьем лил пот. Максвелл оказался тяжелым, в пути они несколько раз чуть не упали.

Изменив голос, она по-китайски обратилась к сторожу у ворот:

– Вашему господину самшу ударил в голову.

Сторож засмеялся, отпирая ворота.

– Тебе помочь, парень?

– И чаевые пополам? Нет уж, спасибо. – Трот втащила Максвелла в дом, надеясь, что в темноте сторож не разглядит ее лица. Как выйти обратно незамеченной, она знала.

Трот хотела было уложить Максвелла где-нибудь в углу склада, но, подумав, решила довести его до комнаты – правда, туда предстояло подняться по лестнице. К счастью, Трот хорошо знала склад Эллиота и легко ориентировалась в темноте. Возле лестницы она опять произнесла с шотландским акцентом:

– Здесь ступеньки. Поднимайтесь.

Максвелл уже начинал приходить в себя, схватился за узкие железные перила и медленно побрел вверх по ступенькам, опираясь на плечо Трот, как на живой костыль. Дважды они едва не потеряли равновесие и не покатились кубарем вниз по крутой лестнице.

Задыхаясь, Трот наконец подвела Максвелла к двери его комнаты.

– Доставайте ключ.

Максвелл неуклюже зашарил во внутреннем кармане. Потеряв терпение, Трот сама сунула ему в карман свободную руку, достала ключ и отперла дверь.

Очутившись в комнате, она бесцеремонно толкнула спутника к кровати. Ей самой хотелось упасть на матрас и отдышаться, но она понимала: чем скорее она покинет комнату, тем больше шансов, что Максвелл забудет о ней. Бой с шестью бандитами – настоящий подвиг для скромного и незаметного китайца. Перед уходом Трот решила разбудить Гэвина Эллиота и попросить его позаботиться о беспокойном госте.

Она зажгла лампу и внимательно осмотрела Максвелла, что не удалось сделать в темном переулке. К счастью, он отделался несколькими синяками и ссадинами, и, пожалуй, завтра у него разыграется жестокая головная боль. Но в остальном он невредим. Максвелл попытался открыть глаза.

– Вы еще легко отделались, дружище. Сейчас я пришлю к вам кого-нибудь.

Она отвернулась, но тут Максвелл поднял руку и схватил ее за запястье. Моргая, чтобы прогнать туман перед глазами, он спросил:

– Кто вы?

– Вы меня не знаете.

– Нет, знаю. Цзинь Кан? – Он свел брови на переносице, стараясь собраться с мыслями. Его удивительные синие глаза казались почти черными.

Трот попыталась высвободиться, но Максвелл держал ее крепко, а она не рискнула применить силу, боясь причинить ему боль. Чтобы озадачить его, она забормотала по-китайски, надеясь, что он не вспомнит ее безупречный английский.

Но прежде, чем она сумела улизнуть, Максвелл сорвал с ее головы темно-синюю шапочку.

– О Господи! – прошептал он. – Цзинь Кан – женщина!

7

В эту минуту она была похожа на загнанного олененка, ее карие глаза стали огромными и встревоженными. Сняв с нее шапочку, Кайл увидел, что она не бреет голову, как китайцы-мужчины. Ее блестящие волосы были темными, но с красноватым оттенком, не похожими на иссиня-черные косы жителей Кантона. А почти миловидное для мужчины лицо вдруг стало женственным, и Кайл чуть не выругал себя за ненаблюдательность.

Это лицо было не только женственным, но и поразительно красивым. Потрясенный, Кайл разжал пальцы на запястье Цзинь Кана.

– Значит, мое влечение к вам вполне естественно. Вы евразийка?

Она кивнула, настороженно глядя на него. Кайл понимал, что ей не терпится убежать, но было уже слишком поздно.

Он приподнялся на постели, сел, опираясь на подушки, и вздрогнул от боли.

– Присядьте, я вас не обижу. Если вы не объясните, кто вы на самом деле, я умру от любопытства. Стоило ли ради этого спасать меня?

С усталым вздохом Трот примостилась на краешке кровати.

– Я в самом деле Цзинь Кан, переводчик Чэнгуа. Но когда-то меня звали Трот Мэй Лянь Монтгомери.