Заморозь мне «Маргариту» - [24]

– Она отстегнется, и рабочий тут же уведет его в сторону.

Баз потянул двумя руками за воображаемую веревку.

– Понятно, – задумчиво кивнула я. – В общих чертах.

– Очень мило. Когда придет Мэри?

– После обеда. Пойду, пожалуй, в нору доделывать мобиль. Потом мы подвесим его в нескольких футах от пола, чтобы Мэри могла с него попрыгать.

– Ради бога, но лично я прыгать не собираюсь, – сухо ответил Баз.

– Зато Мэри все для тебя сделай! – рассмеялся Салли. – Трапеций, цирковой училищ, акробатик. Ее с хлебом не кушай, дай поскакать.

Салли достаточно бегло говорит по-английски, но порой у него выходят дьявольски смешные фразы. Мы с Базом от смеха чуть не повалились на пол. Салли обиженно уставился на нас.

– Я же все правильно говорить, разве нет? – сердито спросил он.

Мы с Базом, не в силах остановиться, кивнули одновременно.

– Почему же тогда смеяйся? Bastard! die non siete altri[46], – крикнул он и бросился прочь.

Хохоча во все горло, я последовала за ним.

Проходя мимо двери помощника режиссера, я навострила уши. Бен и Филип говорили о наборе актеров для «Кукольного дома».

– На самом деле в шекспировской труппе есть подходящие кандидатуры, – говорил Бен. – Елена, например. Актрису зовут Хэзел Даффи. Я видел ее на репетиции, и мне очень понравилось. Мелани от нее тоже в восторге.

– Ничего о ней не слышал, – рявкнул Филип Кэнтли.

– Мне кажется, она только-только из театральной школы, – спокойно продолжал. Бен. – Надо дать ей шанс, пригласить на пробы. Тебе понравится. Я знаю, ты уже практически решил вопрос с Норой, а Хэзел Даффи может быть Кристиной.

– Хорошо. Но не забудь – мы не только одну ее приглашаем на прослушивание.

– Разумеется. Первое имя я уже записал. Слушай, у меня есть отличная идея для Кругстада…

Я миновала дверь, и голоса стихли. Меня потрясла уверенность Бена – его, как и База, совершенно не пугали грозные манеры Филипа Кэнтли. Но гораздо больше меня заинтересовали слова Бена о том, что он уже отметил кого-то из шекспировской труппы для участия в «Кукольном доме». Судя по разговору, лишь одна актриса заслуживала внимания с этой точки зрения.

Когда я спускалась в подвал, внезапно распахнулась дверь на лестничную площадку и в проеме возникла женщина. Этакая помесь главной библиотекарши с членом местного совета: одета в «Джэгер»[47], аккуратная прическа убежденной сторонницы партии тори, на шее болтаются очки на золотой цепочке. Лицо живое и располагающее.

– Вы, наверное, Сэм, – сказала дама. – Мне о вас рассказывали. Меня зовут Марджери Пикетт, я администратор театра. Очень приятно познакомиться. – Она пожала мне руку. Ее ладонь была сухой и холодной. – Вы не могли бы заглянуть ко мне? На минуточку.

Марджери Пикетт явно поджидала меня. С любопытством и легкой неуверенностью я вошла в ее кабинет. Контраст со старым линолеумом и флуоресцентными лампами без плафонов, висевшими в коридоре, был настолько резким, что я замерла на пороге, моргая от изумления. Настоящий номер люкс. Огромный письменный стол, заставленный всевозможной оргтехникой; большие окна, выходящие на улицу; ухоженные цветы на подоконнике, в углу – ветвистая юкка[48]; под ногами – ковер приятного розового цвета; кофейный столик, заваленный журналами, и два очень удобных на вид кресла. Справа – открытая дверь в кладовку со стеллажами, от пола до потолка забитыми папками. И нигде ни пылинки. В дальнем углу располагалась маленькая и безукоризненно чистая кухня, оборудованная микроволновкой, кофеваркой и электрическим чайником. Под раковиной наверняка отыскался бы кухонный комбайн.

– Ух ты! Как здесь чудесно! Точно в волшебную дверку попадаешь – а там выставка «Дом и сад».

Марджери Пикетт рассмеялась:

– Спасибо на добром слове. Хотите чашечку кофе? Я сварю свежий.

– Растворимого, видно, у вас и не бывает. Но спасибо, не стоит.

– Садитесь, пожалуйста. – Она указала на кресло. – Мне нравится, как вы одеты. Очень практично.

Я нервно сморгнула. Узкая майка и юбка из лайкры с образом консервативной женщины имели столько же общего, сколько и со стилем Нэнси Рейган. Вообще-то я к любой ситуации отношусь с юмором, но Марджери Пикетт вышибла у меня из-под ног почву. Спросить, не пошутила ли она, я не решилась. Вместо этого улыбнулась до ушей, плюхнулась в кресло и скорчила мину посерьезнее. Интересно, что ей от меня понадобилось?

Несколько минут мы болтали о пустяках. Выяснилось, что Марджери Пикетт уже спускалась в подвал посмотреть на мобиль Пэка и пришла к выводу, что он очень хорош, хотя она, конечно, понимает, что работа еще не закончена. Марджери надеялась, что я не стану возражать, если она краешком глаза взглянет на «это чудо». Потом она перешла к следующей теме и задала несколько банальных вопросов о «моем пути в искусстве». Марджери слышала, что у меня скоро будет выставка, и подумала, что было бы неплохо познакомить меня с агентами по рекламе. Мое участие в проекте дает превосходный повод для статьи в театральном разделе «Гардиан».

К этому моменту я уже потихоньку начала понимать, куда клонится беседа, и попробовала, минуя околичности, перейти прямо к делу:

– Может, им будет интересно почитать статью обо мне в «Геральд»? Ее напечатали примерно полгода назад.