Замок "Мертвая голова" - [18]

Шкаф стоял в углу, возле кровати. Распахнув дверцы, мы увидели аккуратно развешанные костюмы, шляпные коробки, сложенные аккуратной стопкой. На нижней полке носами наружу покоились туфли на колодках. Идеальный порядок в шкафу нарушали прогулочные ботинки, закинутые в угол. Банколен взял их и стал рассматривать. Тяжелая кожа обгорела и почернела, шнурки сгорели полностью. И все же мы заметили, что они покрыты толстым слоем серо-черной грязи, от которой до сих пор шел слабый тошнотворный запах.

– Вот они, – выдохнул Банколен, переворачивая их подошвой вверх. – Ботинки, что были на нем, когда… Гмм. Очевидно, он не надевал их к обеду. Поищите вечерние туфли, Джефф. Видите что-нибудь?

Мы тщательно осмотрели спальню, но ничего не нашли. Банколен удивился:

– Так не пойдет! Нет вечерних туфель! У безупречного денди с таким гардеробом нет лакированных туфель? Проклятье!.. Но погодите! Вот еще одна пара прогулочных ботинок. Сейчас они уже высохли, но, видно, настолько промокли, что кожа вот-вот потрескается. И заметьте, Джефф, снова грязь почти до лодыжек. – Он с силой швырнул их на пол. – И это! Это тоже не вяжется с образом нашего безупречного джентльмена…

Он снял с вешалки очень непрезентабельное коричневое пальто, затвердевшее от грязи, с пятнами на локтях. Рассмотрев пальто на свету, он сунул руку в карман и вдруг напрягся.

– В чем дело? – осведомился я.

Банколен ответил не сразу. Он вынул из шкафа вешалку и аккуратно повесил пальто.

– Хорошо, что я вам ничего не сказал, Джефф, – вздохнул знаменитый сыщик. – Мне дважды приходилось пересматривать свое отношение к делу. Кто знает, не придется ли пересмотреть еще раз. Нет, нет! У кого еще мог быть мотив?.. Но должен же быть! Должен быть мотив, который я не могу найти! Вы лучше идите, Джефф! Я хочу побыть один. Мне нужно подумать. Идите и поговорите с кем-нибудь. А я еще поищу.

Я оставил его в центре этой средневековой комнаты. Он немигающим взглядом смотрел на свое отражение в зеркале. Выйдя за дверь, я подумал об этих мрачных ботинках, залепленных грязью. Майрон Элисон надевал их на ночные прогулки по замку «Мертвая голова»? Мне как-то не верилось, чтобы тропинка, ведущая к замку, была в таком плачевном состоянии, чтобы увязнуть в этой мерзкой грязи по самые лодыжки. Нет, грязь наводила на мысль о подвалах замка. О глубоких склепах и витых лестницах, освещенных факелами. Факелы!..

Закрыв за собой дверь, в полутемном коридоре я наткнулся на Гофмана. Он тихо произнес:

– Месье Д'Онэ принял веронал, сэр. Он принимал его, когда я постучал. Что-нибудь еще?

– Нет, Гофман, это все…

После того как он удалился, я еще долго стоял неподвижно. Вдруг до меня дошло, что я не слышу звука, к которому уже привык. Это был не стук дождя и не свист ветра… Скрипка! Скрипка больше не играла! Вероятно, Левассер лег спать. Повинуясь сиюминутному порыву, я прошел в переднюю часть дома и постучал в дверь гостиной мисс Элисон. Восторженный голос пригласил меня войти.

Она сидела за столом в ярком неглиже, пила крепкий ирландский портер и мрачно разглядывала шахматную доску.

– Проходите, юный друг! – приветствовала она. – Бутылочку портера? Перед сном я всегда выпиваю три… «Белые играют и делают мат в три хода!» Ах, к черту все это! Нет ничего лучше покера. Как продвигается ваше расследование?

– С моей точки зрения, – признался я, – просто отвратительно.

Она прищурила один глаз и посмотрела на меня из-под очков. Нелепый широкий рот и вздернутый нос придавали ей такой домашний вид, что я невольно улыбнулся.

– Ну, ну, – утешала она, – расскажите все старой герцогине. Разрази меня чума! Когда все ваши хваленые детективы зайдут в тупик, я им покажу. Послушайте, вы же не детектив, правда? Я думаю, дружок, что вы просто одаренный любитель или что-нибудь в этом роде.

– Писатель, – ответил я.

– О-о!.. Правда? Черт возьми! – Она надула щеки и пристально разглядывала меня. – Не похоже! Я видела много писателей. У них отрешенный взгляд и длинные волосы, и они только и знают болтать о своих книгах! Так бы и врезала по морде… Гмм. Тоже мне писатель! Играете в регби?

– В бейсбол, – ответил я. – Я американец.

– Американец? Разрази меня гром! Послушайте, дружок, уж не думаете ли вы, что если я проклятая британка, то ничего не знаю, кроме родных мест? Послушайте, я смотрела все мировое первенство по бейсболу в тот год, когда Бешеный Билл сражался с Пиратами. Я тогда была молода и… хороша собой. Сейчас в это трудно поверить, правда? Они все за мной ухаживали. А теперь мне даже в покер не с кем перекинуться… Бутылочку портера?

Она достала из-за кресла бутылку, стакан и налила пенящийся коричневый портер.

– На молодых людей он всегда хорошо действует. – Мисс Элисон подмигнула. – А? Здесь происходит много чего забавного – любовь и тому подобное. – Она все больше настраивалась на философский лад. – Но я люблю, когда молодежь веселится. Я-то сама уже стара.

Я пробормотал что-то об очаровании женщин в расцвете лет. Она свирепо нахмурила брови, а ее серые глаза за стеклами очков приобрели устрашающие размеры.

Старая герцогиня погрозила указательным пальцем: