Замочная скважина - [26]

– У нас. Уже поужинали, – ответила Ольга Петровна.

– Слава богу.

– Что там у вас случилось?

– Можно я войду?

Ольга Петровна впустила тетю Раю, усадила на кухне, налила чай. В этот момент в дверь опять позвонили.

– Что у вас за крики на весь подъезд? – На пороге стояли Лида и Валентина с Петькой.

Ольга Петровна, окончательно распрощавшись с мыслью о спокойном, тихом вечере, пригласила всех соседей на кухню. Наверху, в квартире Израиля, действительно стоял крик и шум, как будто двигали мебель и что-то роняли.

На пороге детской стояли три испуганные девочки.

– Быстро ложитесь спать. Марина сегодня у нас переночует. Светланка, постели ей на раскладушке. И чтобы тихо! – велела Ольга Петровна. Девочки скрылись в комнате.

Пока Ольга Петровна наливала чай, раскладывала печенье и резала бутерброды, тетя Рая тихо плакала.

– Ну рассказывай уже! – велел Петька.

Когда тетя Рая вернулась от пациентов, дверь квартиры была заперта изнутри. Тетя Рая мысленно начала ругаться – она ведь запрещала Маринке запираться. Она позвонила в дверь. Ей открыла незнакомая женщина, держа дверь на цепочке.

– Чё? – спросила женщина.

– А вы кто? Где Марина? – В тот момент у тети Раи чуть сердце не остановилось.

– А ты кто? – спросила женщина.

– Я здесь живу, – ответила тетя Рая.

Женщина смерила ее взглядом и наконец открыла дверь.

Тетя Рая увидела развороченную квартиру.

– Где моя дочь? – спросила она.

– Не знаю, на лестнице была, а потом ушла, – спокойно ответила женщина.

Тетя Рая внутренним чутьем понимала, что Маринка не могла далеко уйти, разве что к соседям, и поэтому решила выяснить, что происходит.

А происходило вот что. Родную сестру Израиля Ильича Розу Ильиничну терпеть не могла Тамара Павловна, а Израиль Ильич больше любил жену, чем сестру, поэтому все контакты с ней прекратил по просьбе и настоянию обожаемой супруги.

Но когда Тамара Павловна умерла, Израиль Ильич вдруг осознал, что остался совсем один. Любимый сын Миша не присылал никаких весточек, Томочка умерла. У него больше никого не было. Только сестра Роза из Биробиджана. А он вдруг понял, что остался один – больной и одинокий. Старик, который может умереть уже завтра. То ли в состоянии глубокого горя, то ли стресса, то ли аффекта Израиль Ильич написал тогда завещание, по которому его квартира отходила сестре Розе, как единственной кровной родственнице. Тогда же, в состоянии аффекта и выпив коньяка, он позвонил Розе в Биробиджан и рассказал о завещании. Потом он совершенно не помнил, что говорил в тот вечер, зато это хорошо запомнила Роза. Она уже несколько лет мечтала уехать в Израиль, но нужны были деньги.

Все, что произошло позже – брак с Раей, ее уход и заботу, – Израиль Ильич предсказать не мог. И про завещание совершенно искренне забыл.

Роза с братом с самого рождения были чужими людьми. Израиль рос талантливым, чутким, рефлексирующим мальчиком, очень чувствительным, верным и трогательным. Роза была его полной противоположностью – трусливая, циничная, деловитая и хамоватая. Она терпеть не могла лирику ни в каком виде, поэтому звонок брата расценила совершенно конкретно. Она знала, что Израиль один долго не протянет. Мужики – они ж как дети, слабые и беспомощные. За ними уход нужен. Но Роза слишком хорошо знала жизнь, чтобы так сразу и обрадоваться. Женское чутье ей подсказывало, что Израиль один не останется. Подберет его кто-нибудь, приголубит, и тогда все, пиши пропало. И планы все на фиг. Единственное, на что надеялась Роза, – на безалаберность и импульсивность брата в бытовых вопросах, к которым она относила и завещание. Она рассчитала правильно – Израиль в своем новом счастье не думал о будущем. И завещание осталось таким, каким он его написал. И Рае он совершенно искренне забыл о нем сообщить. Роза тем временем держала руку на пульсе. Она регулярно звонила в Москву и слушала, кто подходит к телефону. И совсем не удивилась, когда отвечать стал женский голос. Тетя Рая вспомнила эти звонки – кто-то молчал и сопел в трубку, она думала, что не туда попали. Но даже когда к телефону подходил Израиль Ильич, Роза нажимала на рычаги – не хотела с ним разговаривать. Так что она знала, что Израиль умер – умудрилась позвонить в день поминок и услышала шум чужих голосов. А потом к телефону все время подходила только девочка. Роза Ильинична собрала чемоданы и поехала вступать в наследство. Она собиралась продать квартиру и на эти деньги поехать к племяннику Мише. Это была такая идея фикс. Где искать Мишу, Роза не знала, но решила разобраться «на месте». Главное – уехать. А там видно будет. Может, и Миша не понадобится.

Когда на пороге появилась тетя Рая, Роза Ильинична все ей подробно объяснила и посоветовала не вмешиваться.

– Вот сука! – воскликнул Петька. – Ольга Петровна, а водочки нет?

Ольга Петровна поджала губы, но достала бутылку и налила стопку.

– И мне тоже, – попросила Лида.

Ольга Петровна разлила водку, порезала колбасу. Выпили молча, закусили.

– Что мне делать? – спросила тетя Рая, глядя на соседок.

– Марина может пожить у нас, – предложила Ольга Петровна.

– А вы видели завещание? – спросила Лида.