Замки - [56]

Но ничего не вышло.

Олег шел домой после занятий, ел борщ с чесноком или драники с чесноком, он всегда ел что-то с чесноком, потом приходил ко мне заниматься анатомией. Мы готовились к экзамену и заодно я экспериментировал.

– Акне. Акне вульгарис. Из-за избыточной продукции кожного сала. Вот что бывает, когда ты не моешь руки после улицы. Понимаешь, нет?

У него была отвратительная кожа. Он прижимался слюнявыми губами к моей щеке, я чувствовал его расплывающуюся улыбку. Это вызывало почти физический зуд. Я решил сделать из него человека эпохи Возрождения. Привить ему разносторонние интересы, поработать над внешним видом. Но Олег упорно не понимал, чем отличается Малевич от Кандинского и путал Ларса фон Триера с Захером фон Мазохом, а Захера фон Мазоха с пирожным, а пирожное с плациндой, а плацинду с плацентой. Кроме того, он не обрабатывал угревую сыпь, как я учил. Может быть, он специально усугублял свое положение. Понимал, что я общаюсь с ним только ради самоутверждения.

Иногда я даже думаю податься в учителя. Может, ну её, эту медицину? Я люблю учить других жизни. Это факт.

Отец Олега был гинекологом, и если я заходил на чай, всегда умудрялся начать разговор о профилактике рака шейки матки.

Он говорил, что раннее начало половой жизни – отличный способ профилактики. В том числе угревой сыпи. Главное, – с одним партнером. И подмигивал.

Чертов сутенер. Пытался сплавить мне сынка. Олег в такие моменты краснел и тянулся к моей щеке своим слюнявым ртом.

В общем, надолго меня не хватило. Мы общались около месяца, экзамен по анатомии сдали оба, но ему так и не удалось потрогать меня за грудь.

Мне нравилось, что он такой предсказуемый и управляемый. Я мог бы заставить его делать всё, что угодно. Но это не было мне в новинку.

Единственное его достоинство – он был неглупым. Как минимум эрудированным. Если мы играли в конкистадоров – онлайн-викторину, – наша команда всегда выигрывала.

Он воспринимал меня как хрупкое создание, которое нужно защищать, дарил полевые цветы и приносил на занятия морковный пирог, потому что я обмолвился, что люблю его.

Это было отвратительно.

Я почувствовал, что принадлежу самому себе, когда создал страницу Артура Камилова.

Я могу быть кем угодно. Почему принято считать, что фантазии и мечты менее реальны, чем налоговая декларация? Кучка людей договорилась, что их несуществующая идея станет «продуктом» или «проектом», подписала для солидности стопку бумаг и вуа-ля – они перешли в категорию реальности. Почему картина Ван Гога «Едоки картошки» – это реализм, а «Вероломоство образов» Рене Магритта – нет. Почему разговоры о политике «серьёзней», чем разговоры о поэзии? Кто выдумал все эти правила? Человек рождается приговоренным к пожизненному заключению. Черепная коробка – неопреодолимая тюрьма. Через две узкие щели мы видим мир за решеткой (а некоторые – не видят или не различают цвета). Сквозь толщу воды – слышим звуки (а некоторые не слышат). Чувствуем вкусы в зависимости от настроения большого розового червяка, от его рациона, от того, способны ли наши зубы измельчать пищу. Чувствуем, потому что происходят химические реакции. Но сколько ни учи химию – ей все равно. Адреналин выделяется вне зависимости от того, знаю ли я его формулу.

И почему-то все думают, что именно из их темницы самый лучший вид. Может, это и не темница, а вип-апартаменты. Больше кровать, из окна красивый закат (море, горы, небоскребы), интересные посетители. О какой реальности может вообще идти речь, если все сидят по своим камерам так долго, что перестают видеть стены и думают, что свободны?

Я могу быть кем угодно.

И это значит быть собой.

Я мог бы рассказать об этом Марте. Объяснить, что мое тело – это мое дело. Мои месячные – это мои месячные. Я имею право делать с собой все, что захочу, выглядеть, как захочу, жить, как захочу. Уехать учиться или никогда не учиться.

Но это не имеет смысла.

Марта никогда не спорит, соглашается со всем, что бы я ни говорил, признает значимость моих взглядов, но делает по-своему. Подло и тихо. По-женски.

Например, когда я сказал, что пойду на выпускной в девятом классе в костюме Леона из Леона киллера, она изобразила восторг, но все равно записала меня на макияж и укладку.

Например, когда я решил стать вегетерианцем, она просто спросила, чем я собираюсь заменять белок, выслушала и больше не поднимала эту тему.

А потом я узнал от Лилит, совершенно случайно, что она перетирает мясо мне в гречку и хвастается тем, какая она изобретательная.

Вчера я подстриг волосы. Чувствую легкость. Мне идёт короткая стрижка.

Я стою перед зеркалом и разглядываю себя.

Кажется, я похудел ещё больше. Настроение паршивое, плохо сплю.

Мне не нравится моя внешность. Заурядная. Волосы крысиного цвета, светло-карие глаза, веснушки. Острый подбородок. Обычная девочка со злым взглядом. Я стараюсь смотреть исподлобья. Взгляд не отвожу, особенно, если чувствую, что человеку некомфортно. Полезный навык. Помогает заводить друзей. Ровно в таком количестве, как я хочу.

Несмотря на худобу, у меня довольно большая грудь. Я предпочитаю рубашки свободного кроя, не хочу акцентировать на ней внимание.