Замки - [45]

Один из них сказал мне:

– Ну и подстава!

Не знаю, зачем я это сделала. Нечего играть в шашки, блин. Носить лифчик. Не есть за обедом хлеб. Отказываться идти на море из-за «женских дел».

Я извинилась, сказала, что думала, в душе никого нет. Она поверила. Это самое ужасное – у меня такой невинный вид, что мне всегда все верят. В последний вечер, когда мы все писали друг другу записки с пожеланиями, она нарисовала мне сердечко и оставила поцелуйчик своим вонючим блеском для губ.

А я расплакалась, никто не понял почему.

Морган прав, я хочу всем нравиться, а сама не люблю людей.

Каждый раз, когда я просыпаюсь попи́сать, я вспоминаю об этом. Пол и стены в туалете выложены одной и той же плиткой. Из-за этого мне кажется, что я внутри зеленого квадрата. Туалет у нас тесный, ржавый умывальник втиснут между унитазом и недованной. Папа называет её «сидячка». Маленькое окно выходит на стену. Над дверью висят крючки для полотенец, но полотенца обычно свалены на стиральной машине. Прямо напротив унитаза. Это удобно. Ещё там лежат книги, которые я беру с собой.

Чаще всего сборники стихов. Чтоб можно было полистать. Иногда мне кажется кощунственным читать стихи в туалете. Я думаю, что автору могло бы это не понравиться.

Но с другой стороны, это лучше, чем если бы они пылились на полке.

Сейчас я вернусь в кровать, коснусь головой подушки и засну. Выходной же. Я могу еще поспать.

Но ничего не выходит.

На стыке сна и бодрствования мне мерещится всякий бред. Я стою возле летнего душа, рядом со мной Морган, я знаю, что внутри Рина, знаю, что она голая, но все равно говорю ему, что там никого нет, и предлагаю зайти.

Там действительно никого нет.

Но на деревянном полу видны капли крови.

Воздух такой спертый. Жарко. Мы с Риной спим на раскладном диване в гостиной. С кухни доносится запах мивины, которую мы вчера запаривали на ужин. С курицей и грибами. Лучшее, что есть в мивине, – это пакетик со специями. Я люблю засыпать их прямо в рот.

– Эй, не спите? – Рина говорила тихо, но даже шепота было достаточно, чтоб вырвать меня из полусна.

– Душно, – говорю я.

Рина посветила себе мобильником, открыла окно и закурила.

– Вы верите в Бога? – вдруг спросила Рина. – Моя мама баптистка. Недавно умерла её сестра. Тоже баптистка. Отказалась от лечения. Могла бы жить, но отказалась от лечения.

– Я верю в судьбу.

– Она просто сдалась. Самое хреновое, что я была рада. Как-то она зашла в комнату, как раз, когда у меня был чат. Ничего такого, красный лифчик, помада. Мы никогда не говорили об этом. Но меня напрягало, что она знала. В детстве она читала мне Ахматову. Наверное, оттуда и филфак. А теперь её нет. Тут ничего не попишешь. Нет – и всё.

Рина рассказала нам вчера о своей подработке. Мне показалось, что она намеренно провоцирует Аню, а может, не видит в этом ничего предосудительного. У её подруги свое брачное агентство в Тирасполе. Начинала с переводчика, а потом открыла свой филиал. Обычно на работу набирают «девочек» и «переводчиков». Девочкам делают красивую фотосессию, арендуют гостиницу или квартиру. С кожаным диваном и большим камином.

Приглашают визажиста, просят взять с собой несколько комплектов одежды – платье, купальник, деловой костюм, искреннюю улыбку. Фотограф бодро нахваливает: «Вот так, моя красивая», «Не сутулься! Давай вполоборота! Подбородок вверх, грудь вперед», «Встань на носочки, ноги вместе». Затем девочкам пишут биографию. Они должны быть образованными, любить животных, мечтать о детях (желательно не меньше двух), уметь печь пироги и готовить лазанью. Борщ выглядит слишком нарочито. Иностранцы уже не верят борщу. На фото нужно выглядеть беззащитной, но уверенной в себе. Показать, что деньги водятся. Пусть мужчина знает: корыстного интереса опасаться не стоит, но и дешевыми духами не отделаешься. Украинские девушки любят золото. Об этом чаще всего по секрету сообщает переводчик, когда девочка идет в туалет во время свидания. С некоторыми ювелирными магазинами есть договоренности по возврату. Схема отработана.

Девочка заводит анкету на сайте брачного агентства. Все официально, с паспортными данными, номером ИНН, и пишет трогательные письма мужчинам, которые покорили её жаждущее любви сердце. Чем больше мужчин, тем лучше. Отвечают не все. Для мужчин регистрация на сайте платная, так же как и любое взаимодействие с девушками, не важно, переписка или видеочат. Эротическая переписка запрещена, контакты свои оставлять нельзя. Но есть способы обойти систему, конечно. Девочки обычно английского не знают и общаются вместо них переводчики. Пишут очень старательно. Чтоб было понятно, что со словарем. Слишком хороший уровень английского ни к чему, тогда будет сложно объяснить, зачем на свидании переводчик. А переводчику хорошо платит жених. Таковы правила агентства. Если переводчицы симпатичные, им заводят отдельную страницу. Но симпатичных переводчиц обычно на свидания не берут – опасно. Некоторые девочки действительно выходят замуж, но чаще всего просто флиртуют с престарелыми американцами, которые после третьего бокала начинают рассказывать про свой рак простаты и бывшую жену. Рина работала как переводчик в брачном агентстве подруги. Рассказывала про всякие смешные случаи. Женихи старались быть оригинальными и выдумывали необычные места для свиданий. Один канадец повез их на верблюжью ферму. Верблюду девочка не понравилась, и он незамедлительно обплевал её с головы до ног. А француз (кстати, молодой и симпатичный) пошутил над Риной, сказав, что рыба, которую она только что ела, – это фугу.