Замена в игре - [49]

Я все время спрашиваю себя, она злится на Томми за то, что тот рекомендовал врача, распространяющего наркотики, или она расстроена из-за того, что Трей обвинил ее в причастности к этому. Она, вероятно, расстроена и из-за того и из-за другого.

Глава 15

06:00. Понедельник

Трей

В то время как Тельма, старшая медсестра, заходит в палату Тайлера с новостями об анализах крови, которые были заказаны доктором Новачеком, мои глаза горят от недостатка сна.

— Врач будет после обеда, чтобы ответить на любые вопросы, но он дал мне подробное описание того, что нам известно на данный момент, — сообщает мне она, прежде чем начать обзор.

— По сути все сводится к тому, что сочетание седативных препаратов, которые он использовал наряду с повреждением головного мозга, вызванного передозировкой фенобарбитала, является плохой комбинацией, — говорит она, подтверждая мои подозрения, появившиеся предыдущей ночью.

— Существует очень большая вероятность того, что он будет страдать кратковременной потерей памяти, и также могут быть последствия для его долговременной памяти. Мы просто должны подождать и посмотреть.

Тельма мрачно смотрит на меня, прежде чем задает вопрос, есть ли у меня какие-либо вопросы?

— А что насчет комы? — любопытствую я, так как в течение нескольких дней Тайлер был без сознания.

— Мы надеемся, что он выйдет из нее сегодня, так как ему больше не даются лоразепам и пропофол, — объясняет он. — Высокая концентрация этих веществ, обнаруженных в анализе крови, является наиболее подозрительным моментом по мнению доктору Новачеку.

— У него имеются какие-либо идеи, что доктор Потатурри давал ему за месяц до момента передозировки? — спрашиваю я с нарастающим любопытством.

— Пока нет, — она качает головой, подняв брови. — На этикетке флакона препарата, обнаруженного в кармане, было написано, что таблетки содержали 5 мг гидрокодона и 325 мг ацетаминофена. Итак, на этих таблетках должен был стоять штамп М365. Не на всех таблетках имелась эта надпись, что говорит о том, что они могли быть куплены либо в аптеке, изготавливающей лекарства, либо на улице, — уточняет она с тяжелым вздохом.

— Таким образом, доктор Горшок оправдал свою репутацию? — спрашиваю я, думая, что все теперь раскладывается по маленьким полочкам.

— Это было бы выводом большинства людей, которые ухватились бы за это сразу же, но все не так просто, — отвечает она, выкачивая из меня частицу надежды. — Тайлер мог сам подсесть на своих таблетки и купить еще больше их у дилера, а потом поместить во флакон. Мы часто сталкиваемся с таким, особенно, когда речь идет о болеутоляющих препаратах.

— Так что мы теперь будем делать? — спрашиваю я, разочарованный отсутствием четкого заключения.

— Таблетки были отправлены в лабораторию ФБР для анализа, — говорит она, и в ее глазах промелькнул ядовитый взгляд. — После того, как результаты вернуться, посмотрим на токсикологию того, что доктор Потатурри вводил, чтобы оценить, имелся ли в этом преступный умысел. После этого дела могут развиваться достаточно быстро в интересном направлении.

Она молча постояла несколько секунд, прежде чем закрыть карту Тайлера и направиться в сторону двери.

— Итак, мы ждем? — я пожимаю плечами, чувствуя себя беспомощным.

— Да. И в зависимости от результатов либо детектив Келли или агент ФБР также заедут к полудню к доктору Новачеку для консультации, — ее взгляд вдруг смягчается. — Кстати, я прошу прощения за то, как к вам относились. Вокруг вас было там много слухов, никто не хотел рисковать.

— Спасибо, но это окружает меня со всех сторон, так что не слишком переживаю, — я устало ей улыбаюсь. — Я только хочу со всем разобраться, пока никто не пострадал.

— Понимаю, — она улыбается в ответ. — Мы сделаем все, что сможем.

После того, как она покидает комнату, я подхожу к кровати Тайлера и смотрю на него. Я начинаю думать, что, возможно, странное сочетание препарата, вероятнее всего, виновато в его недавнем поведении. Может, он не совсем виноват, также как не был виноват отец во всем произошедшем с семьями. Несмотря на то, что мой мозг был уставшим и затуманенным, я не мог не думать о том, что слышал еще во время учебы в колледже по психологии. Твоя жизнь — это всего лишь результат твоего восприятия. Я начинаю понимать, что это утверждение достаточно правдиво.

Мой отец вырастил нас и возил по всему миру, несмотря на то, что у него имелись шансы пятьдесят на пятьдесят, что мы даже не его дети. Мое сердце сжимается при мысли о том, что он желал, чтобы я продолжил семейное наследие, и о моем полном нежелании даже обсуждать эту тему. Понимая, что уже слишком поздно для любого примирения с отцом, я клянусь не совершить ту же ошибку с братом.

— Что ты узнал? — сонно спрашивает Мэнди после пробуждения от короткого сна в комнате ожидания.

— Они думают, что комбинация препаратов уничтожила его кратковременную память и может повлиять на его мозг в долгосрочной перспективе, — говорю я ей, по-прежнему борясь с болью в сердце.

— Ты в порядке?

Она придвигается ближе и обнимает меня.

— На самом деле, нет, — признаюсь я, крепко ее сжимая. — Мне нужно сделать несколько телефонных звонков и добраться до сути того, что происходит на самом деле. Папа ушел, Тайлер вышел из строя и мама не намного лучше.