Замарайка - [60]
На берег вымахала взмыленная упряжка оленей.
«С утра бегут, — подумал мальчик. — Не делали ни разу остановки. Олешек не жалеют!»
Ясовей, незнакомый мужчина, тронул палкой большого быка, собираясь переезжать реку.
— Эй, гей-гей! — закричал Саварка и замахал руками. — Плохая дорога! Яма здесь! Выше надо брести!
Но ясовей не увидел мальчика. Не услышал его слов.
Олени, приседая на задние ноги, стали спускаться к воде, осыпая мелкие камни.
— Хей! Хыть! — закричал пронзительно ясовей. Длинный хорей прошелся по спинам оленей, подгоняя их.
Красивый дымчатый бык прыгнул в воду. Полетели брызги. Олень не достал ногами дна реки и окунулся с головой.
Саварка схватил тынзей.
Олень вынырнул, отфыркнулся, с трудом борясь с сильным течением реки.
Саварка бросил тынзей. Ременная петля захлестнулась на высоких рогах вожака. Мальчик изо всех сил тянул к себе веревку. Кричал:
— Хей! Хыть!
— Хей! Хыть! — Ясовей колотил оленей хореем.
Саварка увидел сидящую за пастухом на санях женщину в красном платке.
— Хей! Хыть!
Сани стали тонуть. Но дымчатый бык выскочил на берег. За ним подымались измученные пристяжные, вырывая сани с сидящей женщиной из бушующего потока.
Ясовей остановил оленей, подошел к Саварке. Протянул молча руку. С его мокрой малицы стекала вода.
Олени тяжело дышали, поводя боками, опустив головы.
— Чум далеко? Хебеню везу. Учительницу сушить надо.
— Выше камня надо было переезжать, — сказал Саварка и покосился на русскую женщину. — Здесь яма. Я кричал.
Учительница выливала из тобоков воду. Прыгала на одной ноге, как подстреленная утка. Но Саварка не улыбнулся.
— Мальчик, как тебя зовут? — спросила учительница, когда переобулась. — Отца как зовут?
Саварка не ответил. Особенно старательно принялся сматывать тынзей.
— Мужик неразговорчивый, — сказал ясовей и погнал к чуму упряжку. — Дымом потянуло от костра: чай кипятят.
«Мама суп варит», — хотел поправить Саварка, но промолчал. Был он недоволен: ему испортили рыбалку. Тальму уже не поймать.
Поднялся к озеру. Собрал пойманных хариусов. Рыба еще не успела уснуть и ярко светилась чешуей.
Когда Саварка вошел в чум, гости сидели вокруг низенького стола и пили чай из больших кружек. Гости успели переодеться. На ясовее была рубашка отца. Учительница сидела в платье матери, голова была завязана синим шерстяным платком.
— Садись пить чай, шатун! — сказал отец.
— Я угощу тебя конфетами, — учительница улыбнулась. — Это наш спаситель. Ты любишь конфеты?
Сестры — Мирна и Окся — улыбнулись Саварке. Выбежали из чума. Громко закричали, перебивая друг друга:
— Саварка много рыбы поймал! Нам вдвоем не поднять!
— Ты и рыболов? — удивилась учительница и внимательно посмотрела на мальчика. Протянула Саварке большую конфету, где были нарисованы три медведя. — Скажи, как тебя зовут? Меня Ларисой Ивановной. Я буду тебя учить.
Саварка промолчал.
— Он носит клык волка, — сказал ясовей. — Значит, храбрый. Встречался с волком.
— Ты еще и охотник? Расскажи, как убил волка? Надо мне с тобой познакомиться. Я подарки привезла. Тебе краски, — учительница протянула картонку с акварельными красками. — А девочкам я подарю цветные карандаши. Пусть рисуют. Я запишу тебя в первый класс. Будешь учиться в интернате. Хочешь учиться?
— Я не хочу есть щуку. Не хочу учиться, — выпалил одним духом Саварка и отшвырнул конфету с тремя медведями.
— Саваркой его зовут, — сказали, входя, Мирнэ и Окся в один голос. Улыбнулись учительнице, чтобы поблагодарить ее за подарок.
— Лариса Ивановна, он Вэварка, — сказал громко отец. — Нет ему другого имени. Я ошибся, когда назвал его Саваркой. Так и запишите: Вэварка Явтысов. Это значит — плохой! Это имя ему больше подходит!
Учительница хотела догнать мальчика, но пастух решительно остановил ее:
— Молодые олешки всегда брыкаются. Саварка будет учиться. Поедет в интернат.
Саварка швырнул в траву картонку с красками. И тут же забыл о приезде учительницы.
С удивлением смотрел на сестер. Мирнэ и Окся лежали в чуме на разостланных оленьих шкурах. Раскрашивали книжки цветными карандашами.
Мальчик вздохнул. Покачал головой. Разве сестры не знают, что вчера днем росомаха задрала теленка? А виноват он, Саварка. Остался дежурить за отца в стаде и проглядел. Рыжая росомаха незаметно подкралась.
Саварка не мог перенести позора. Плохой он пастух. Будет самым плохим охотником, если не отомстит росомахе. Жалко, что не выпал еще снег. Тундра одета травой и цветами. По снегу он быстро нашел бы зверя.
Громко залаяла собака. Саварка выбежал из чума. Бросился к стаду.
Олени паслись недалеко от чума. Разбрелись небольшими группами по тундре. Беспокойно отмахивались от комаров.
Саварка вернулся. Виновато вошел в чум. Присел на корточки перед костром. Опустил голову, пряча от отца глаза.
— Хватит бегать, пыль выбивать из шкур! — сказал недовольно отец. — Росомаху не догонял еще ни один ненец. И тебе не догнать. Палочки пиши. Учительница велела. Забыл?
Саварка обиженно вздохнул. Хорошо, что отец остановился и не сказал при сестрах, что думал. Не сказал: «Ты плохой пастух, Саварка! Плохой ты охотник, ты Вэварка!» Мальчик покосился на девочек. Пускай они рисуют палочки. Пусть ломают и затачивают карандаши. Он не возьмет их в руки. Выкинет из чума.
