Замаранные - [40]

.

Принято. А теперь не мешай мне наблюдать за парковкой.

«И давай не будем забывать о том, что Горан могла позвонить кому-то другому, а вовсе не Фаберу. Тогда ты торчишь не в той части города».

Депрессивная мысль, к тому же более правдоподобная, чем появление здесь Волосатых Рук и Горан.

Задний вход был ничем не примечателен; он находился наверху бетонного пандуса, с мощными двойными дверями. Из коридора доносились обычные кухонные звуки и запахи, персонал начал готовиться к завтраку, из глубин клуба слышались глухие удары барабана. Наверное, над баром находился большой экран, решил я. Мимо меня прошли двое парней из кухни, проворчав что-то неразборчивое в качестве приветствия. Они сутулились от холода, а за ними, словно утренний туман, тянулся сигаретный дым.

Черный «Мерседес-Бенц» с затемненными пассажирскими стеклами въехал на парковку со скоростью, превышавшей разумную миль на тридцать в час. Машина врезалась в мусорный бак и перевернула его. Я увидел, как Волосатые Руки вцепились в приборный щиток со стороны пассажира.

Между тем швейцар и Дикон вылетели из мусорного бака, как супергерои. Клянусь, Дикон умудрилась бросить в мою сторону укоризненный взгляд перед тем, как врезаться в ветровое стекло припаркованного рядом «Шевроле». Швейцар приземлился в открытый кузов фургона, вызвав невероятное волнение среди канареек.

Я был ошеломлен. Нервно, но не слишком сложно. Канарейки? Бросьте. Кажется, где-то появились камеры?

Мой замечательный план отправился псу под хвост. Предполагалось, что машина остановится перед пандусом, потому что большой зеленый мусорный бак перекрывал въезд, и похитители или спасатели Горан выйдут из машины, чтобы убрать бак или перенести раненого полицейского в клуб на руках. В это время Дикон выскочит из бака как чертик из табакерки, а я атакую с фланга.

Теперь же Дикон лежала на переднем сиденье «Шевроле», а из машины Волосатых Рук выходили четверо больших парней.

Думай, солдат. Импровизируй.

На парковке разразился настоящий хаос. Со всех сторон верещали напуганные птицы, хлопали крыльями и вели ковровое какашкометание. Пара парней из зоомагазина уговаривали канареек успокоиться так, словно птицы владели английским. Завывали сирены сигнализации автомобилей. Большие мужчины кричали друг на друга.

А посреди всего этого безобразия стоял я, превратившийся в каменный столб.

Двигайся. Спаси хотя бы Дикон.

Должен признаться, что мысль о том, чтобы затеряться и избежать в дальнейшем сердечной боли, а также, что весьма вероятно, сберечь яйца, промелькнула в моем сознании, но тут же исчезла, и я обнаружил, что вытаскиваю «смит-вессон», чтобы присоединиться к веселью.

«Сначала положить Волосатые Руки», – решил я. Несчастный случай. Я целился в плечо, но из этого пистолета стрелял впервые. Локоть обычно заживает несколько лет. Может быть, позднее я поставлю свечку за этого парня. В данный момент мне следовало тревожиться из-за пары его приятелей. Я понимал, что примерно через секунду они сообразят, что я вовсе не швейцар, или даже через полсекунды, если они умнее, чем казались.

Я сделал два шага по пандусу, когда почувствовал, как в шею мне вцепились двойные челюсти. Или меня укусил самый маленький на свете вампир, или в меня попали из ружья, стреляющего иглами, поражающими жертву электрошоком.

«Высокое напряжение, – пропел Призрачный Зеб, – рок-н-ролл».[54]

Затем пятьдесят тысяч вольт ударили мне в спину, и я покатился вниз по пандусу, как обезьяна, в душе которой играет рок-н-ролл.

«AC/DC, – успел подумать я. – "Дорога в ад"[55]».

«Слишком легко», – заметил Призрачный Зеб.

* * *

Где-то жарился бекон. Я слышал, как он потрескивал на сковородке. Жестоко жарить бекон рядом с человеком, не давая ему его попробовать. Клянусь, я даже уловил аромат сальсы или чего-то острого, а мне так хотелось есть.

Печенье «Гарибальди». Французские солдаты всегда ели печенье «Гарибальди», когда несли службу вне базы. За него заламывали огромные цены, но обычно я платил. У парней были лучшие полевые пайки. Тушенка, лазанья, запеканка, а еще сигареты «Житан». Сейчас я ощущал все эти ароматы, наслаждаясь чудесными воспоминаниями.

Но тут сны и мечты развеялись, я пришел в себя – и вспомнил все, что со мной приключилось.

– Вампир! – закричал я, пытаясь вскочить со стула, к которому меня привязали.

– Боже милосердный, – произнес знакомый неприятный голос. – Вампир? Похоже, тазер[56] вышиб тебе мозги, приятель.

Теперь я окончательно пришел в сознание, но у меня было такое ощущение, что я превратился в хрупкую оболочку, лишившись всех внутренностей. Я закашлялся и выплюнул наружу нечто, похожее на кусочек угля. Удивительно, что я не выдыхал огонь. Фабер присел на корточки, упираясь руками в колени в двух футах от меня.

– Фабер, ну ты урод…

– Ты меня знаешь, коп? А я тебя знаю?

Казалось, в мои глаза швырнули горсть песка, но я заставил себя моргать до тех пор, пока окружающий мир не прояснился.

Я находился на кухне. Высший класс – нержавеющая сталь и мраморные горизонтальные поверхности. На сковороде жарился бекон. Слава богу. Значит, у меня не было удара. Мое оружие исчезло, однако я мысленно поздравил себя за то, что успел спрятать деньги.