Заложники Кремля - [171]
Старшая дочь Ельцина Елена совсем не похожа на младшую сестру. Родив двух девочек, оставила работу (была редактором в издательстве) и целиком отдалась семейным заботам. Позже у нее родился сын Иван.
Старшая дочь Елены Борисовны родила ребенка едва ли не одновременно с матерью. Недаром дед признавал за ней своевольный характер. Катя не захотела жить в семье «внучкой президента», отказалась от охраны и ушла к возлюбленному. Она избегает журналистов, но «Экспресс-газете» удалось взять у нее интервью. Вот отрывок из него:
« — Ты повсюду ходишь без телохранителей. Почему?
— Потому что я довольно взрослая девушка и мне охрана мешает не только с ребятами встречаться, а вообще мешает. Не вижу в ней необходимости.
— Как родители отнеслись к тому, что ты отказываешься от охраны? Долго уговаривали: «Катенька, не надо! Подумай!»?
— Никогда такого не было, чтобы меня заставляли что-то делать или не делать. Просто мама сказала: «Это не очень хорошая идея». — «Но мне это не нужно», — убеждала я. «Ну ладно», — ответила она.
— Тебе никогда не мешало, что ты — внучка президента?
— Такой вопрос… Это все равно, что спросить: «Вам ноги не мешают?» Конечно, мешало. Но когда так говоришь, точно от родственников отказываешься. Это довлеет. Постоянно над тобой висит «ты должна». Все думают: «Ах, она внучка президента, как она может плохо учиться? Как она может прогуливать? Почему какому-то Васе можно, а мне нельзя? Что же, я должна быть гением, светилом науки? Чуть что, сразу: «Как можно, у тебя же такие родственники!» Ну, к родственникам и претензии, они же президенты, а не я.
— Кстати, о родственниках. Ты с родителями живешь?
— Родители сейчас живут на даче, с бабушкой. У мамы маленький ребенок, и если ей надо куда-то отлучиться, то она всегда может оставить его с бабушкой. А я живу одна на Осенней улице. Мне оттуда в институт ближе, метро рядом.
— Ты ездишь на метро? Никогда не поверю. И сдаешь деньги на проездной?
— Нет, не сдаю. Бросаю жетончики. Вообще это миф, что меня привозят на какой-то особой машине с мигалками, флажками, охраной. На самом деле от машины я тоже отказалась (дедушка на 18-летие подарил новенькую «Шкоду-Фелицию». — Авт.) Пользуюсь ею только, когда надо поехать к родителям на дачу.
— А тебя в метро узнают?
— Нет, я не так часто мелькаю в прессе. Когда вышло интервью во французском журнале «Пари матч», я высоко поднимала воротник и низко опускала голову — очень боялась, что кто-нибудь узнает.
— А вот твоя сестра Маша не боится стать известной, даже пробовалась на роль телеведущей одной из передач. Она хочет стать журналисткой?
— Никогда не замечала у нее такого желания.
— А кем ты хочешь стать после университета?
— Учительницей в своей школе.
— А что ты в свободное время делаешь? «Интернетомания» тебя не затронула?
— Нет, компьютером я вообще «не болею». Даже играть долго не могу… неинтересно. В свободное время я гуляю. Читаю. Встречаюсь с друзьями, знакомыми.
— Много друзей?
— Не так чтобы много. Три хорошие подруги и друг.
— А ты со многими детьми и внуками высокопоставленных людей знакома?
— Нет. Знаю Наташу Коржакову, Полину Юмашеву. Мы жили рядом.
— Есть какой-то особый отпечаток на «детях власти»?
— Не на всех. Наташа, Полина — совершенно нормальные, приятные девчонки. Есть другие, которые выпячивают свое происхождение на первый план. Но я считаю, это делают люди, которым больше нечего в себе показать.
— Ты к таковым не относишься?
— Нет. Я стараюсь скрывать это по мере возможности. И когда меня спрашивают: «А правда, что ты…?» — я не отвечаю сразу «да!» — это отдает каким-то бахвальством. Но и «нет» тоже не говорю. Я просто спрашиваю: «А это имеет какое-то значение?»
— Ты не думаешь, что люди интересуются тобой только потому, что ты — внучка президента?
— Все время этого боюсь. Но я научилась определять, кто искренне интересуется мной, а кому я нужна просто для того, чтобы где-то подойти, поздороваться, чтобы люди потом сказали: «О! Ну надо же! У него связи!»
— Как ты это определяешь?
— Те, кому ты искренне нравишься, звонят чаще, приглашают куда-то. Не забывают. Когда попала в больницу — пришли навестить. А не отделались дежурным: «Какой ужас!» (Катя неловко упала, повредив глаз. — Авт.)
— С виду ты абсолютно домашняя девочка.
— В том-то и дело! Все удивляются. Еще до знакомства со мной каждый убежден, что я где-то там по вечеринкам, дискотекам шляюсь. А я человек очень домашний. Я люблю просто посидеть дома, читать, смотреть телевизор.
— Ты замуж выходить будешь?
— Буду, конечно.
— И готовить, стирать, детей в садик водить?
— Да. И по магазинам ходить. Некоторым это неинтересно, а мне нравится… Когда кто-то в разговоре начинает наезжать на женщин, я могу начать говорить о женской самостоятельности, равноправии и так далее. А вообще, конечно, в семье главой, эдакой каменной стеной должен быть мужчина. Материально обеспечивать. Чтобы я на эти же деньги могла купить продукты и приготовить ужин — опять же ему сделать приятное. А женщина так хитро, незаметно руководить мужчиной должна, как будто он сам до всего додумывается и решения принимает…»
