Заложники Кремля - [169]

Дочь Онассиса была безмерно счастлива в Москве — ее не преследовали папарацци, журналисты, никто не ловил на улицах с просьбой об автографе. Известнейшей в мире женщины здесь просто не знали! А она решила, что СССР — самая свободная страна мира. Брак, как и предсказывали родственники взбалмошной невесты, продлился всего несколько несколько недель. Зато женщина узнала, что такое свобода.

Татьяна Борисовна сегодня наслаждается свободой в дальних странах, где проводит большую часть времени. Они с мужем владеют замком в Баварии, шато на мысе Антиб, особняком в подмосковном Архангельском. Есть и шикарная яхта — подарок Абрамовича. Супруги мелькают на автосалонах, модных дефиле, топовых теннисных турнирах. Татьяну видели на кинофестивале в Каннах в вечернем платье под руку со старшим сыном Борисом.

Третий муж Татьяны — Валентин Юмашев. Журналист, корреспондент «Комсомольской правды», недолго — главный редактор «Огонька», он был тем человеком, которому Ельцин надиктовывал обе свои книги.

Юмашева коллеги помнят лохматым, в потертых джинсах и растянутых свитерах. У него было непростое детство: отца нет, мать в Переделкине убирает дачи, обстирывает писателей. Сегодня Юмашев — миллиардер, владеющий вместе с женой крупной элитной недвижимостью, большими активами в Москве и других странах. Некоторые эксперты считают личность Юмашева недооцененной — он, утверждают, был основной фигурой конца 90-х годов, когда складывалась система капитализма по-российски, то есть по блату. Именно Юмашев, говорят, назвал имя Путина, когда Семья искала преемника уставшему Ельцину. В одном из своих интервью Татьяна рассказывает: «Когда Валентин Юмашев, будучи главой президентской администрации, назначил Путина свои первым заместителем, у папы появилась возможность чаще видеть, встречаться с Владимиром Владимировичем, наблюдать его… Увидев, насколько Путин эффективен, папа назначил его директором ФСБ. Поскольку силовики напрямую подчинены президенту, количество встреч между ними еще больше увеличилось. Скорее всего, именно тогда папа окончательно определился, что Путин может быть подходящим кандидатом на должность президента».

Основа состояния Юмашевых заложена в годы президентства Ельцина.

Коржаков пишет в своей книге, что когда Татьяна стала официальным советником отца, в Кремль стал регулярно являться Абрамович с «дипломатом» денег; судя по размерам тары, приносил не меньше 180 — 200 тысяч долларов, которые передавал Татьяне.. «Ельцину наплели, что открылся счет в английском банке, куда капает гонорар за его книги, которые переиздаются по всему миру. Ельцин поверил. Пачки стодолларовых купюр аккуратно складывал в своем кремлевском сейфе».

Куда более солидный источник доходов — манипуляции на рынке ГКО, которыми занимались обе дочери президента. Но если Елена формально имела на это право, то Татьяне, состоявшей на государственной службе, закон такие операции запрещал. Как выяснилось позже, этот закон нарушали сотни государственных чиновников. Пользуясь инсайдерской информацией, они покупали-продавали-покупали ГКО, наживая баснословные проценты дохода.

Дефолт 17 августа 1998 года, «черный вторник», стал самым тяжелым кризисом в истории России. Пузырь, надуваемый в условиях тяжелой экономической ситуации, бездарной экономической политики, лопнул. Рубль за несколько месяцев обвалился в три раза, рублевые накопления людей обесценились, инфляция прыгнула до небес. Разорились тысячи предпринимателей; некоторые, оказавшись в неоплатных долгах, кончали жизнь самоубийством.

Те же, кто владел закрытой информацией с рынка ГКО, разбогатели. Юмашевы не спешат делиться своим богатством с другими. В своей книге «Тринадцать лет спустя» Майя Плисецкая не без брезгливости рассказывает историю международного балетного конкурса «Майя», к которой имеет прямое отношение Татьяна.

«Точно в день открытия конкурса грянул злополучный дефолт 17 августа 1998 года… Мы ожидали перевода денег из президентского фонда Ельцина (Татьяна — президент этого фонда — Авт.), которые были обещаны, и все соответствующие распоряжения подписаны и переподписаны. Конкурсу недоставало пятьдесят тысяч долларов, главная часть коих должна была составить премиальный фонд. Мелькавший в те времена по телевидению усатый министр финансов Задорнов, с преувеличенной театрализованной заботливостью пекшийся о благосостоянии российского населения, держал все наши бумаги у себя на столе, зная, без сомнения, день и час пришествия грабительского дефолта. Он этот день, верно, и определил!..

Все конкурсанты увлеченно соревновались на сцене уютной Александринки. Жюри строго и придирчиво отбирало лучших. А денег на премии и авиационные билеты все еще не было. Англичанин Бен Брамс, появившийся на конкурсе в белом смокинге, достал из кармана пачку банкнот и отдал ее продюсеру.

Я несколько раз звонила на мобильник Татьяне Дьяченко, с которой была немного знакома, лелея надежду, что Татьяна, любимая дочка президента Ельцина, имевшая, как поговаривали, влияние на отца, сможет повлиять и на Задорнова с переводом обещанных денег. Но телефон либо молчал, либо строгим мужским голосом помощника Дьяченко обнадеживал меня, что информация будет передана по назначению. Но никаких денег из президентского фонда мы тогда не получили.