Заложники Кремля - [162]

Так вот родился и сын Глеб. Помню, услышав, какое имя получил новорожденный, я вздрогнула. Вовсю бушует чудовищная война в Чечне, Ельцину и всем его родственникам по седьмое колено объявлена чеченцами кровавая месть… А молодая мать называет новорожденного Глебом. Теперь у нее Борис и Глеб, Глеб и Борис. Имена святых братьев-великомучеников, погибших страшной смертью. Рисковая, отчаянная эта мать!

Мало кто знал тогда, насколько президентская дочь рисковая и отчаянная. Глеба Татьяна родила тридцати пяти лет. Она возилась с пеленками, кормила младенца (крестный отец — Александр Коржаков; во время крещения Глебушка, ко всеобщему восторгу, обдал струёй специально купленный к событию новый костюм крестного) и томилась ощущением неправильности своей жизни. Не то она делает, что должна бы!

Рейтинг отца скатился едва не к нулю. Обнищавшая, криминализованная страна точно окаменела в состоянии апатии и безнадежности. И эта постыдная война в Чечне…

В конце 1995 года едва ли кто мог предположить, что Ельцин способен выиграть новые президентские выборы. Никогда! Ни за что! Он стар и дряхл, бесконечные стрессы и четыре инфаркта сделали свое дело. В те месяцы Ельцина уже вовсю сравнивали с поздним Брежневым, Брежневым периода глубокого маразма.

В какой-то из таких безнадежных дней — вечеров? ночей? — Татьяна приняла решение. Если она не вмешается в дела отца, отец перестанет быть президентом.

Подвели ее к этому мысли о собственном будущем и будущем сыновей? Об отце и матери? Или о стране тоже?

А что вынудило немощного Ельцина баллотироваться на второй срок? Его вечный оппонент Горбачев считает: президент России наделал столько бед, что скрыться от возмездия мог, только прикрывшись неприкосновенностью главы государства.

Еще одна из версий появления Татьяны Борисовны в политике — в книге бывшего пресс-секретаря «женской половины» президентского семейства Натальи Константиновой, которую та назвала «Женский взгляд на кремлевскую жизнь». «Во-первых, чисто по-человечески, как женщине, Татьяне Борисовне было небезынтересно общение с „монстрами“ российской политической элиты, о которых даже дочь президента узнавала только из газет и телевизионных новостей. И вдруг в один прекрасный день она оказывается среди них не просто как Таня Дьяченко, а как полноправный член команды российского президента. Во-вторых, это касается карьерных соображений Татьяны. Подходит к концу второй президентский срок ее отца, а с ним в небытие могут уйти очень многие, и прежде всего „старики“, кремлевские старожилы. Вот почему Татьяна сблизилась не с ними, а с теми, кто, возможно, составит новый президентский аппарат при новом лидере…»

А может быть объяснение неожиданного хода Татьяны Дьяченко не столь одномерно-практично? «Жизнь у нас столь гнусна и ужасна, — записал в своем дневнике замечательный поэт Юрий Левитанский, — что дорваться до власти — значит вырваться из нее, из этой жизни, и дорваться до жизни иной».

Как читатель помнит, никто из «кремлевских детей» не захотел стать политиком. Напротив, — точно давши клятву воздержания, сторонились они, такие разные, опаляющего, опасного дела. Исключением можно считать лишь сына Троцкого от второго брака, названного Львом по имени отца. Он выехал из СССР вместе с родителями, стал активным троцкистом. О Троцком-младшем говорили как о перспективном продолжателе дела отца. Но внезапно он погиб в Париже при не выясненных до сих пор обстоятельствах. Считается, эта смерть напрямую связана с политической деятельностью Троцкого-младшего.

Единственная попытка хождения в политику «кремлевского ребенка» закончилась как бы грозным предупреждением другим: не ходите, дети, в Африку гулять!.. Однако дочь Ельцина другого выхода не видела: старому, больному отцу требовалась пересадка молодого мозга, вливание молодой крови. И только родная кровь не вызвала бы реакции отторжения.

Изучив состояние предвыборной кампании отца, она поняла, что дело идет к прямому провалу отца. И заявила ему об в самых жестких выражениях.

У Татьяны к тому моменту уже была своя команда. Имя ее лидера говорило о том, что дочь президента умеет рисковать столь же отчаянно, как и отец. Татьяна сделала ставку на Анатолия Чубайса, рыжего отца бесславно провалившейся российской ваучеризации.

Остряки присвоили ему звание «главного аллергена нации», Чубайсом матери запугивали детей. Ельцин отправил Чубайса, тогда вице-премьера, в отставку. Было очевидно: это политическая смерть. Прекрасно отдавая себе в том отчет, Чубайс сам заявил: из политики ухожу!

На календаре декабрь 95-го. А уже в феврале 96-го Ельцин под давлением Татьяны назначает Чубайса руководителем штаба своей предвыборной кампании.

У Ельцина и мыслей не было о таком повороте событий. Он признается в своей книге «Президентский марафон»: «Чего греха таить: я всегда был склонен к простым решениям. На каком-то этапе… почувствовал: ждать результата выборов в июне нельзя… Действовать надо сейчас!

Я решился и сказал сотрудникам аппарата: «Готовьте документы…» Был подготовлен ряд указов: в частности, о запрещении компартии, о роспуске Думы, о переносе выборов президента на более поздние сроки.