Залог возможности существования - [15]

Врачу надо понимать, что ведущую силу, динамизирующую и направляющую деятельность пациента и его организма, имеют социогенные, нравственные потребности, связанные с ощущением своего места среди людей, с самооценкой, оценкой своего прошлого, настоящего и перспектив в будущем.

III. ПООЩРЕНИЕ, НАКАЗАНИЕ И ИХ СИГНАЛЫ

ПЕРВОЕ СРЕДСТВО

Первым психотерапевтическим средством, которым сознательно и упорядоченно или неосознанно и хаотически пользуется всякий врач, являются непосредственные влияния на степень удовлетворения потребностей пациента или с игналы этих влияний.

Речь о действительно существующих у данного человека потребностях, а не потребностях, теоретически присущих людям вообще.

Понятно, что влияния, снижающие неудовлетворенность потребностей есть - “поощрение”, а сигналы таких влияний являются сигналами “поощрения”.

Ясно также, что воздействия, повышающие неудовлетворенность потребностей или вызывавшие ее, есть “наказание”, а сигналы таких воздействий оказываются сигналами “наказания”.

Так первым психотерапевтическим средством, создающим или разрушающим почву для всех других воздействий, является “поощрение”, “наказание” и сигнализирующие их влияния.

ВРАЧ В РОЛИ СИГНАЛА ПООЩРЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ БОЛЕЗНИ

Если врач и любые его проявления и действия сигнализируют результаты, повышающие неудовлетворенность потребностей пациента как индивида - личности, то все его (врача) лечебные меры окажутся либо неэффективными, либо их эффект не закрепится и быстро будет сведен к нулю. Воздействия врача будут вызывать парадоксальное, не свойственное им, отрицательное действие. Расширять, усугублять то болезненное состояние, которое врач пытается устранить. Часто всяческое его действие и назначение будут вызывать новые и новые болезненные проявления, по характеру не выводимые из особенностей его средств, даже в качестве их побочных действий.

ПРИМЕР №15. РВОТА ОТ ВОДЫ. Например, в таких случаях и дистиллированная вода, назначаемая по 7 капель три раза в день, может вызывать рвоту; попытка проведения гипнотерапии, бред телепатического воздействия или вегетативный криз; инъекция сернокислой магнезии - истерический припадок и мутизм, а казалось бы безобидный вопрос - рыдания или нозофобию и так далее и тому подобное.

Если врач: его поведение, едва уловимые иногда нюансы проявлений, сигнализируют пациенту результаты, удовлетворяющие его как человека, то повышается эффективность всех воздействий. Лечебным становится даже сам факт его существования.

Это делает понятным лечебное влияние недемонстративных проявлений подлинной заинтересованности, компетентности и спокойной уверенности врача.

Кому выздоровление сулит, а кому и грозит'... Даже не осознаваясь пациентом, и тем более, чем менее осознаются, такие проявления способствуют эффективности лечения тех» пациентов, которым выздоровление сулит удовлетворение наиболее значимых для них потребностей.

Те же проявления отпугивают, препятствуя эффективному лечению, тех пациентов, которым выздоровление грозит увеличением неудовлетворенности их интимнейших, индивидуально значимых потребностей.

Последнее особенно остро чувствуется, когда выздоровление предвещает для людей столкновение с трудными для них, ощущаемыми ими неразрешимыми, реальными проблемами, которые на них здоровых обрушит жизнь, и от которых теперь их “оберегает” болезнь (смотри пример № 1. ЧЕМ ГРОЗИТ ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ).

ВРАЧ КАК СИГНАЛ ЗДОРОВЬЯ

Угроза выздоровления. Излечение, которое не означает выздоровления. При бесплатном или недорогостоящем лечении истерик предпочитает' врача, который может его “подлечить”, но не умеет вылечить, часто просто “бережно” и безрезультатно мистифицирующего его шарлатана.

Происходит это именно потому, что шарлатан не грозит ему здоровьем, а с ним возвращением в гущу неподъемных для него проблем здоровой жизни.

Потому же истерик (но не только потому) предпочитает средства, которые не зависят от его произвола и бежит от даже более эффективных средств, но используемых им самим, в процессе его произвольной активности.

Первые избавляют от симптома, не лишая возможности заболеть при субъективной необходимости вновь. Вторые морально лишают такой возможности, так как взять на себя ответственность за использование болезни с выгодой означало бы стать симулянтом.

Но, как бы часто истерические проявления не были похожи на симуляцию, никогда они таковой не являются. Никогда и истерик симулянтом не бывает и быть не может в принципе. Ответственное за результат поведение означало бы для него выздоровление.

Умея себя вылечить самостоятельно, истерику было бы морально трудно этого не сделать и продолжать болеть. Трудно, так как субъективно переживалось бы им как сознательное предпочтение болезни здоровью, как выбор - желание болеть. Но это - “нехорошо”, а его главная нужда -казаться себе “хорошим”!

Если истерика “вылечили” однажды, его могут и не вылечить в другой раз. Того “могущественного” врача не оказалось поблизости, “сеансов не хватило”...

Вылечившись сам, истерик подчиняет болезнь своему произволу, сознанию, умению.

Если истерика вылечили, для него сохраняется угроза возвращения болезни и ощущение беспомощности перед этой угрозой, но за то у него нет тягостного переживания, что он мог бы вылечиться сам прежде и потратил на преодолимое страдание, впустую, часто годы собственной жизни. Это переживание он предчувствует, от него бежит.