Зал фей - [6]

«Еще три или четыре часа, и я упала бы в обморок», – думала Кэтрин, с трудом пробираясь к выходу между корзинками и саквояжами, с которыми ее попутчики не пожелали расстаться во время путешествия. Багаж самой мисс Хаддон был привязан на крыше дилижанса, и ей нужно было сосредоточиться, чтобы не забыть ни одной картонки – навряд ли дядюшка Томас купит ей тотчас новую шляпку или, уж тем более, кисти и краски.

Кэтрин не успела сделать шаг на подножку, как споткнулась о выставленный в узкий проход длинный черный зонт сидящего у самого выхода господина и буквально выпала из дилижанса прямо в руки ожидавшему ее дядюшке Томасу.

Подхватив племянницу, тучный мистер Лофтли только крякнул, но даже не пошатнулся.

– Вот и ты, дорогая. – Над пухлыми щеками весело сияли круглые голубые глазки, мясистый нос бойко втянул следовавший за Кэтрин шлейф запахов, и дядя Томас покачал головой. – Моя сестра могла бы позаботиться, чтобы тебе было удобно доехать до нашей скромной обители, но Энн, как обычно, поступает по-своему. Если бы не ее телеграмма, твой приезд и вовсе был бы сюрпризом! Идем же поскорей, должно быть, у тебя каждая косточка болит после этой колымаги.

Кэтрин поцеловала дядюшку в подставленную щеку, с ненавистью бросила последний взгляд в утробу дилижанса и махнула рукой в сторону крыши.

– Мои платья и все остальное… Их нужно забрать, дядя Томас, – робко сказала она, не зная еще, как отнесется мистер Лофтли к тому, что его племянница привезла с собой столько всего.

– Разумеется, милая. – Дядюшка Томас кивнул ожидающему под навесом слуге. – Сэмюэль заберет багаж, там ведь, должно быть, есть бирки с твоим именем.

Дождавшись благодарного кивка, мистер Лофтли подхватил Кэтрин под руку и повлек внутрь гостиницы, которая отныне должна была стать ее новым домом. В угасающем свете пасмурного дня мисс Хаддон не успела разглядеть прославленный щит с охотниками и свиньей и тут же решила завтра с самого утра непременно полюбоваться на вывеску и зарисовать ее в свой альбом. В прежние времена она бы послала картинку Бартоломью и сделала бы еще две для своих подруг, но теперь, как она это хорошо понимала, в Стоунфолле у нее не осталось ни одной родственной души. Кроме разве что отца, но только не в том, что касалось ее живописи.

Едва Кэтрин успела сделать несколько шагов по пушистому серо-коричневому ковру, как из-за конторки выскочила высокая худая женщина в бирюзовом платье и крошечном кокетливом чепчике.

– Ах, милая, ты приехала! – воскликнула она, несколько раз при этом взмахнув длинными руками. – Боюсь, сейчас я не могу встретить тебя со всем радушием, на какое способна, но мне просто необходимо прийти в себя после всех этих ужасов!

– Каких ужасов, тетя Мэриан?

Кэтрин ни разу не встречалась ни с одной из миссис Лофтли, но помнила слова матери: «Первая жена Томаса была толстой и вульгарной, она выглядела как торговка устрицами, да она и была дочерью торговца! Неудивительно, что после ее смерти Томас решил выбрать совсем другую женщину, вот только зачем ему надо было жениться на дочери аптекаря, тощей и вертлявой, к тому же годящейся ему в дочери!»

– О, не обращай внимания на эту болтовню. С тех пор как Арчи решил жениться и оставить нас, бедняжке Мэриан пришлось тяжело. Правда, потом все наладилось… – вмешался мистер Лофтли и тут же оборвал сам себя: – У нас в Кромберри и в самом деле произошло кое-что неприятное, но молодым девицам вроде тебя об этом знать не положено. Да и нам всем уже пора забыть об этом, случилось-то все, кажется, в самом начале осени… Мэриан, покажи Кэти ее комнату и помоги освежиться с дороги, а потом мы, наконец, сядем за стол. Твой дилижанс опоздал по меньшей мере на два часа, и жаркое, должно быть, уже перестояло.

Кэтрин смутилась, ей показалось, что в словах дядюшки звучит упрек, как будто это она виновата в опоздании дилижанса, но мистер Лофтли смотрел на нее все так же радушно, и девушка немного успокоилась. Очевидно, ей придется привыкать к манерам своих родственников, которых она, к несчастью или к счастью, знала так мало.

– Идем, горячая вода уже давно готова, Салли поставила в твоей комнате свежие цветы и постелила новое покрывало. – Несмотря на свою усталость, миссис Лофтли, кажется, готова была трещать без умолку. – Ты займешь одну из комнат для гостей, мы так решили с твоим дядей, ведь каморку Арчи мы уже приспособили под комнату для слуги или служанки кого-нибудь из постояльцев.

В последних словах прозвучала гордость, тетя Мэриан явно хотела дать понять племяннице, что в «Охотниках и свинье» останавливается только самая респектабельная публика.

Кэтрин подобрала юбку и заторопилась вслед за тетушкой по широкой лестнице, застеленной длинной ковровой дорожкой того же цвета, что и ковер в холле. На площадке второго этажа начинался короткий коридор, который вел к более длинному и широкому, пересекающему все здание. В этот коридор выходили двери номеров, всего в «Охотниках и свинье» их было четырнадцать. В дальней части коридора находилась лестница в чердачные помещения, где проживали слуги, хранились запасы постельного белья, полотенец, фаянсовых кувшинов для умывания и множество других необходимых для содержания гостиницы вещей. Обо всем этом Кэтрин имела самое смутное представление и испытывала страх при мысли, что уже завтра ей придется заменить свою тетю. Этот страх затуманил бы ей голову, если бы не другие, более приятные и волнующие мысли, которые она так и этак перекраивала в своей кудрявой головке на протяжении всего пути до Кромберри. Даже случившаяся в Стоунфолле печальная история слегка померкла в ее сознании.