Закулисные тайны и другие истории… - [51]

Шрифт
Интервал

* * *

Про гейш можно рассказывать очень долго, о том какие они музыкантши и танцовщицы, как они читают газеты на нескольких языках, чтобы быть в курсе всех событий, и не ударить лицом в грязь, беседуя со своими мужчинами.

Как они долго красятся и одеваются, и как по одежде и прическе можно отличить гейшу от майки, то есть той, которая еще не гейша, но готовится стать ей. Кстати, майки помогают настоящим гейшам одеваться, и это искусство – одевать гейшу – одно из сложнейших… Настоящих специалистов на всю Японию 10 человек.

Да, я стоял рядом с очень известной гейшей, и даже сфоткал ее. Потом на вокзале мне показали огромный рекламный щит, где она рекламировала какую-то парфюмерию. Что и говорить, народная артистка.

Из Японии в Бруней

В Токио мы не поехали, хотя могли… В Японии это всё просто, до Киото, скажем, час езды, а до Токио – два.

(Скоростные поезда – гениальная японская придумка. Американцы всё свели к хайвеям, а ведь скоростные поезда куда удобнее. В поезде ты читаешь, отдыхаешь, работаешь. Можешь даже выпить. Или поспать. Попробуй сделай это, когда ты за рулем).

Но умный человек отсоветовал. В Токио настроили небоскрёбов в 70-х, тогда они выглядели круто, сегодня – старомодно (как наш Новый Арбат).

После Шанхая и Дубая всё кажется вчерашним. То есть город, сохраняющий свой облик 100 или 200 лет, прекрасен – Барселона, Петербург, Венеция… А вот то, что было 30 лет назад, – скучно.

* * *

Я пропускаю Южную Корею.

Я пропускаю японский город Окинава, где не было ничего интересного.

Я пропускаю Филиппины, где была задымленная Манила и пляжный остров Борокай, где пляжи прекрасны, а сам город очень невзрачный и грязный.

Затем малазийские городки Кота Кинабалу и Кучинг, где было мило и красиво. но Малайзию я как-то уже давно не люблю.

Зато мы попали в государство Бруней.

Кто не слышал про султана Брунея? Какое-то время назад он был самым богатым человеком на Земле. Да и сейчас, наверное, не бедный. Хотя Уоррен Баффет и Билл Гейтс далеко его обошли.

Зовут султана Хассанал Болкиах, полное имя содержит примерно 20 разных имен. На портретах он выглядит как вполне европейский джентльмен в цивильном костюме.


Подплывая к городу Муара (это Брунейский порт), ожидали какой-то сказки, что-то вроде «молочные реки, кисельные берега».

Это ожидание было поддержано рассказом брунейского гида, пока мы ехали в главный город (от порта до центрального города Дар-эс-Салама около часа езды).

Гид нам рассказывал какую-то сказку: у нас нет налогов, у нас бесплатные медицина и образование, мы очень любим своего султана, по праздникам он выходит в народ без всякой охраны и раздает всем людям наличные деньги. Он самый добрый и самый лучший султан на свете. У нас много мечетей (около 200 на 400 000 человек) и люди там молятся за здоровье султана. А купола многих мечетей – это не позолота, а чистое золото…

Вот, накачанные так, мы приехали в город.

Город красивый, очень чистый и абсолютно пустой. Был, правда, жаркий день, но и под вечер никого не было.

Да, очень много мечетей, и вокруг мечетей – тоже никого.

Интересно, что там есть «дома на воде» («Water city»), где люди живут в таких домиках на стропилах, окруженные водой. Это, по-моему, крайне неудобно, домики без удобств, чтобы сходить в магазин или в ресторан, надо ехать на лодке. Конечно, они называют себя «Азиатской Венецией», но на Венецию это вряд ли похоже: уродливые маленькие хижины весьма отдаленно напоминают величественные венецианские дворцы.

Но вообще всё, как мы и представляли, очень «бохато», купола, золото, красиво, чисто, сделано специально для туристских фотографий

…А потом видишь этих закутанных женщин, этот страх в глазах, когда спросишь про вино или сигареты, эту «любовь к своему султану», и постепенно открывается правда: они все в тюрьме, богатой и чистой, но тюрьме… Нам поведала местная жительница (при условии, что мы её не назовём), что у них совершенно нечего делать, нет туристов, только приезжающие на круизных кораблях, страна закрыта, они ничего не производят, кроме сувениров, нефть достается легко и кормит их всех.

У них нет политической жизни, один канал телевидения, конечно, принадлежащий султану, и с утра до вечера восхваляющий султана.

Словом, нормальное тоталитарное государство, политика кнута и пряника, никаких выборов, никакой оппозиции.

Да, правда, при этом никакой преступности, в магазинах всё есть, относительно недорого.

Жить можно – говорят брунейцы и брунейки. «А в глазах тоска такая, как у птиц», как говорил Вознесенский. Привет товарищу Лукашенко и арабским шейхам…

Мы решили, что больше в Бруней не поедем.

Бали

К встрече с Бали мы готовились давно. Уже несколько лет собирались навестить этот «таинственный остров». И, наконец, приплыли. На целых два дня.

Среди наших знакомых есть абсолютные фанаты Бали, они нам многократно рассказывали, показывали, убеждали, что на Бали надо провести минимум месяц, неделю у моря на юге в районе Кута, неделю в центре острова в районе города Убуд (я сразу придумал «побывай в Убуде, от тебя не убудет»). Убуд – это Мекка художников – и балийских, и всех других.


Рекомендуем почитать
Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.


В поисках Лин. История о войне и о семье, утраченной и обретенной

В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.


«Весна и осень здесь короткие». Польские священники-ссыльные 1863 года в сибирской Тунке

«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.


Исповедь старого солдата

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Записки старика

Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.


Гюго

Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.