Закрытие открытия - [14]

Она выбралась из бассейна. Синий шерстяной костюм промок до нитки. Как-будто кто-то из нас стал чемпионом по плаванию и Валю, как тренера, опрокинули в воду. Вот только никому не было смешно.

Тетя Настя и голландский мальчик

Уроки кончились, и мы с Мишкой направлялись домой, когда в вестибюле школы нас встретила завуч Ольга Александровна.

— Сазонов, Рубцов! — окликнула нас Ольга Александровна. — Вы куда идете?

— По домам, — сказал я.

— Учить немецкий, — на всякий случай дополнил Мишка. — Много задали.

Ольга Александровна вырвала листок из блокнота, который держала в руке, и что-то там написала.

— Вот адрес Анастасии Ивановны, нашей уборщицы. Живет она недалеко. Попросите срочно прийти в школу. Поняли?

Мы кивнули.

— Но знайте, — предупредила Ольга Александровна, — это не причина, чтобы отказаться завтра отвечать на уроке немецкого. Надеюсь, у вас нет такой мысли?

Мы с Мишкой быстро прогнали такую мысль, и, как только она исчезла, сказали, что у нас подобной мысли нету.

— Вот и хорошо, — похвалила нас Ольга Александровна. — Передайте — срочно!

Тут же мы припустили бегом и квартиру нашей нянечки, тети Насти, разыскали очень скоро.

— Не могу, — ответила тетя Настя, когда Мишка передал ей просьбу Ольги Александровны. — Кран на кухне подтекает.

— Ну и пусть подтекает, — сказал Мишка. — При чем здесь кран?

— Слесарь должен прийти, а когда — не знаю. Жду. Может, вы подождете, а я схожу в школу? — спросила тетя Настя.

— Не можем, — сказал Мишка. — Немецкий надо учить.

Тетя Настя очень огорчилась, а мы не знали, как ей помочь.

— Вот что, — сказал вдруг Мишка твердо. — Где кран? Сейчас мы его починим!

Тетя Настя ужасно обрадовалась и провела нас в кухню.

Не знаю, откуда у Мишки взялась такая твердость и решительность, он — это точно! — даже не представляет, какие процессы происходят в водопроводном кране, почему из него льется вода, когда отвинтишь, и перестает литься, когда завинтишь. Но Мишка проявил твердость, и я тоже проявил твердость, и мы пошли чинить водопроводный кран.

Кран в тети Настиной кухне почти работал, только чуть-чуть подтекал — капала вода. Мишка деловито осмотрел кран со всех сторон и заметил:

— Хорошая система!

— Хорошая, — подтвердил я.

— А подтекает, — сказала тетя Настя.

— Не беда, — сказал Мишка, — устраним. Плоскогубцы, ключи, отвертки и так далее есть?

Тетя Настя пошла к соседу и принесла ящик с инструментами. Мы всерьез взялись за кран, стали винтить и крутить, кран поддался, из него выпали детали и вода хлынула что есть мо́чи.

— Ниагара! — восторженно сказал Мишка.

— Чего? — не поняла тетя Настя.

— Ниагарский водопад — самый большой в мире, — пустился Мишка в объяснения. — Часть его принадлежит Канаде, а часть Соединенным Штатам Америки. День и ночь его грохот слышен на много миль вокруг. В миле один и шесть десятых километра. И всё же находятся смельчаки, которые спускаются по водопаду в лодках. Спорт отважных!..

— Закрывают-то как? — встревожилась тетя Настя.

— Закрывают? — Мишка недоуменно вскинул брови. — Водопад не закроешь! Стихия!

— Я про кран, — стала беспокоиться тетя Настя. — Гляди, сейчас на пол потечет!

И правда, раковина наполнялась с каждой минутой. Убывало воды из нее меньше, чем прибывало.

— Задачка на бассейны, — сказал я, — Как раз две трубы.

— О господи! — взмолилась тетя Настя. — Дом затопим! — Она стукнула веником, который держала в руках, сначала Мишку, потом меня. Пониже спины стукнула, не больно.

Мы только с виду казались такими спокойными. Внутри у нас давно всё оборвалось.

Сначала я, потом Мишка попытались вставить в кран выпавшие детали. Какое там! Вода их выталкивала со страшной силой, они отскакивали, как пинг-понговый шарик от ракетки, с треском.

Назревала катастрофа.

— Давай пожарную команду вызовем, — предложил я. — Позвоним по «01».

Мишка моего предложения не одобрил.

— Пожарная команда с чем приедет? С водой! А ее и так хоть залейся… Если бы огонь, — мечтательно протянул Мишка, — было бы проще.

Уровень воды в раковине повышался медленно, но верно. Становилось очевидно: дом обречен, очень скоро он промокнет до последней паркетины. По кухне металась тетя Настя.

— Может, по «03»? — спросил я Мишку. — «Скорую помощь»? Или по «02»? Милицию?

— Милицию без нас вызовут, — в голосе Мишки была полная безнадежность, — когда дом зальем…

Мы с грустью смотрели на бурлящие водовороты. В уголке тихо плакала тетя Настя.

— Я вспоминаю, — глубокомысленно начал Мишка, — как в давние времена один голландский мальчик проходил мимо дамбы и заметил струйку воды — дамбу размыло! Море угрожало залить жилье и посевы… Мальчик закрыл дырку своим телом и сдерживал напор воды, пока не подоспели взрослые. Ему потом памятник поставили!

Я вовсе не был убежден, что мы с Мишкой заслужим памятник, если даже победим этот противный кран. Но мысль его понял: один голландский мальчик удерживал Северное море, так неужели два советских мальчика не смогут удержать Москву-реку?!

Как только до меня дошла мысль, так я сразу засунул палец в озверевший кран. Большая струя, хлеставшая из него, тут же разбилась на сотню маленьких. Большая струя текла отвесно вниз, маленькие кинулись в стороны. Они окатили тихо плачущую тетю Настю, меня, Мишку, стены кухни. Одна непонятным образом засветила в потолок — наверное, рикошетом от кастрюли. Другая, к моему удовольствию, просвистев у Мишки над ухом, попала точно в лоб тети Настиному коту. Кот давно раздражал нас своим равнодушием. Он сидел на табуретке, полизывал лапу и проявлял полное безразличие к нашим мукам.