Закоулок убийц - [8]

Я выпрямился, перевел дыхание и прислушался. Умерла она молча, но молчание это было довольно шумным, если вы понимаете, что я имею в виду; да и перед этим я не слишком таился. Словом, снаружи могли что-нибудь услышать, но, судя по всему, таковых не нашлось.

Я глубоко вздохнул, опустился на колени и осмотрел ее. Насколько я мог судить после краткого обследования, ничего особенного с ней не было, за исключением того, что она умерла. То есть, выглядела она, конечно, неважно — кровь, ссадины и все такое. Так было задумано. Для того меня и послали. Предполагалось создать картину чудовищно жестокого избиения — дабы показать, насколько серьезно мы восприняли ее неповиновение, — не нанеся при этом серьезных увечий и ничего не сломав, за исключением одной кости в руке. Как выразился Мак, хоть одна кость должна быть сломана, иначе противник нам не поверит. Кроме того, массивный гипс придает пострадавшему беспомощный и вполне безопасный вид и в то же время служит удобным средством размещения массы полезных инструментов и оружия. Хирург в местной больнице уже получил особые распоряжения на этот счет...

Но я еще не добрался до этой стадии, когда Джин отдала концы; а ведь ни одна женщина не умирает от синяка под глазом или рассеченной губы. И уж тем более от разорванного платья или спущенного чулка. Нет, я следовал инструкции до последней буквы. Если не считать жемчужных бус, ничего больше не было повреждено, да и крови она практически не потеряла. И тем не менее, она была мертва.

Я встал, подошел к столику и понюхал стакан, из которого она пила. От стакана пахло только виски и больше ничем. Я отвернул пробку от бутылки и осторожно попробовал содержимое на язык. Виски — и по запаху и по вкусу. Конечно, ей могли подлить или подсыпать чего-нибудь до ее прихода. Или выстрелить отравленным дротиком. Или всадить отравленную иголку. Или же ее укусила черная вдова — ядовитейший паук. А может, просто сердце отказало.

Я поморщился. Мэтт Хелм, горе-сыщик. В настоящее время было абсолютно неважно, от чего именно умерла Джин, главное — она была мертва. Точка. Прощай, Джин, агент, пол женский, рост пять футов и четыре дюйма, вес сто тридцать фунтов. Подойдя к входной двери, я остановился и проверил, не осталось ли ниток на браслете часов, и не закатилась ли шальная жемчужина в карман или за отвороты брюк. Отшвырнув ногой попавшуюся по дороге черную туфельку, я рассеянно подумал, что ни разу еще не встречал женщину — любителя или профессионала, — которая сумела бы остаться в туфлях посте рукопашной.

Я еще раз обернулся. Если ты способен убить, у тебя должно хватить духу посмотреть на содеянное; вне зависимости от того, как оно выглядит. Не доверяю я этим джентльменам, которые подстерегают жертву за пятьсот ярдов с оптическим прицелом, но не могут потом приблизиться, потому что не выносят вида крови. Я окинул долгим взглядом Джин, лежавшую посреди рассыпанных жемчужин. О чем я еще думал — разумеется, помимо того, что за чертовщина все-таки случилась! Что ж, если хотите знать, то я думал о том, как хорошо было бы мне очутиться в Техасе — чертовски крамольные мысли для уроженца Нью-Моксико.

Я вышел, прикрыл за собой дверь, снял перчатки и упрятал их в карман. Потом повернулся и небрежно зашагал к машине. И только тогда заметил, что у бассейна появились люди.

Планируя операцию, мы посчитали, что в это время года после наступления темноты у бассейна не будет ни души. Однако поворачивать назад, не привлекая внимания, было уже поздно; поэтому я продолжал идти как ни в чем не бывало и даже бросил в сторону бассейна взгляд — любому было бы любопытно узнать, что за сумасброды решили поплескаться в воде прохладной осенней ночью. Спортивного вида мужчина рассекал руками голубоватую воду. Еще один мужчина, а также две девушки стояли на краю бассейна. Они наперебой обсуждали, как им холодно, ветер — зверский, а вода — ну совершенно ледяная.

Возможно, мне не стоило на них смотреть, хотя выглядело это совершенно естественно. Или не следовало так заглядываться. Как бы то ни было, одна из девушек обернулась и, заметив меня, жестом показала, чтобы я остановился. Притвориться, что я не заметил ее жеста, я не мог. Я остановился, как сделал бы на моем месте любой мужчина, которому помахала смазливая девчушка. Я подождал, пока она приблизилась к низкому парапету, отделявшему бассейн от тротуара.

— М-мистер, у в-вас не найдется ог-гонька?

Сигарета мелко дрожала в ее посиневших от холода губах. У девчонки имелась уважительная причина, чтобы настолько замерзнуть — одежды на ней не хватило бы даже на новорожденного котенка. Лично я горячо одобряю, что в моду снова входят цельные купальники, вроде того, который был на второй девушке. Как-никак, благодаря им возрождалась хоть какая-то таинственность, можно было снова давать нолю воображению. Сейчас же редкая девушка способна наедине показать что-нибудь такое, чего вы еще не видели на пляже — вы и почти все другие мужчины.

Но эта девушка явно предпочитала бикини. Крохотный лифчик и тоненькая ниточка вокруг бедер в июле выглядели бы довольно сексуально, но с гусиной кожей гармонировали никудышно. Более того, они выглядели нелепо и даже непристойно. Я выудил из кармана пакетик спичек и протянул ей. Девушка махнула руками, давая мне понять, что они мокрые. Потом пригнулась вперед, приблизив ко мне хорошенькую мордочку с зажатой в зубах сигаретой.