Законы Красного моря - [35]

— А мы уже не ведем трезвый образ жизни? — поинтересовалась Маша, глядя, как я заказываю второй коктейль.

— Да какой там, — отмахнулась я, — успею еще стать трезвенницей, когда перееду.

— То есть переезд — дело решенное?

— Ну, практически. Я вообще собиралась сразу увольняться, но что-то пока смелости не хватает. Ешьте, все остывает, — посоветовала я, уплетая котлету по-киевски.

— А тебе, я смотрю, любовь не отбила аппетит, — сказала Кристина, пододвигая к себе тарелку.

— Не говори. Днем я почти не ем, а вечером прямо тянет покушать.

— Да ладно, они там вроде бы любят полных девушек. Можешь не стесняться, — засмеялась Маша.

— Язвите, язвите. Саид говорил, что не любит полных. И слишком худых тоже. Любит таких, — я неопределенно показала руками женский силуэт, — нормальных.

— Так расскажи в подробностях, что было.

— Ну… сначала было неловко. Мне — и ему, думаю, тоже. Первый день держали небольшую дистанцию. Я к тому же устала с дороги и сразу, как прилетела, вытянула его погулять. Мы поужинали в рыбном ресторане, а потом вернулись домой и… — я выдержала эффектную паузу, — я завалилась спать.

— Вот ты какая. Он, небось, не на это рассчитывал, — заметила Кристина.

— Не знаю, на что он рассчитывал, но держался хорошо.

— Не приставал?

— Не то чтобы совсем… по крайней мере, не сразу. Дал мне время освоиться. А потом… в общем, все как-то само собой случилось. Подробности не расскажу, и не просите.

— Хорошо, давай без подробностей. Ну, так чем вы занимались, о чем говорили?

— Честно, я сейчас сама точно не вспомню. Все как в тумане. О чем-то говорили, что-то делали — нам никогда не было скучно. Он рассказывал о своей семье, о традициях, о жизни в Египте. Купались, ездили на экскурсии, обнимались, целовались. Все было очень естественно, я никогда не чувствовала себя так хорошо рядом с мужчиной. Даже странно — мы вроде бы такие разные.

— Противоположности притягиваются, — кивнула Маша. — Ты светлокожая, он смуглый. Ты русская, он египтянин. Ну и так далее. Кстати, вы хорошо смотритесь вместе.

— А о чем вы договорились? — перебила ее Кристина.

— Мы договорились, что я приеду еще. Но не знаю, будет это последний раз или нет. Думаю, зависит от меня.

— И? Твое решение?

— Не знаю. У меня такое чувство, будто я попала на другую планету. Все валится из рук, в голове каша. С одной стороны, очень хочется обратно. С другой, умом я понимаю, что мы еще очень мало друг друга знаем. Положа руку на сердце, я не могу точно представить, как мы можем жить вместе. Все-таки на курорте, в отпуске — это немножко другое.

— Ты права, — кивнула Маша, — лучше не торопиться. А замуж обязательно сразу?

— Да, у них не бывает гражданских браков. Если я переезжаю, надо сразу жениться. Но это тоже не так просто, надо собрать какие-то справки, я пока не узнавала конкретно. Но это не главная проблема…

— А главная в чем?

— Мне страшновато. В Саиде я уверена, но там живут совсем другие люди. У него вроде бы современная семья, но все равно.

— А религия? — спросила Кристина. — Ты знаешь, мусульмане очень серьезно относятся к этому вопросу.

— Ну, он же может жениться на христианке, — возразила Маша.

— Может, но это действительно серьезный вопрос.

— У вас в Твери, наверное, мусульман немного, а я девушка с Кавказа, слышала много диких историй, — сказала Кристина.

— Каких? — заинтересовалась я.

— У меня было несколько подруг, которых угораздило влюбиться в наших мусульман — чеченцев, дагестанцев и так далее. И ничем хорошим это не закончилось. Кто сразу честно сказал, что гулять с тобой могу, а жениться должен на своей. Кто просто голову морочил пару лет, а потом исчез. Один парень мне объяснил, что у них никак нельзя жениться без одобрения родителей, а те никогда не допустят брак с русской. Пойдешь против их воли — даже на порог не пустят, отрекутся, еще и проклянут. Какая бы она ни была, для них русская — значит проститутка. Когда мужчина гуляет, на это смотрят сквозь пальцы, но жениться можно только на девушке, которую подберут родители, и жить с ней до смерти — никаких разводов.

— Я думаю, это национальные особенности, — заметила я. — По словам Саида, в Египте многие женятся на наших девушках — в основном на курортах, конечно. Ничего плохого в таких браках нет, для многих даже престижно жениться на русской. А уж если она приняла Ислам — тем более. Измены очень сильно порицаются — и мужские, и женские. Внебрачные связи — тоже. Саид говорил, что по их законам за такое даже в тюрьму могут посадить. Не знаю, что там на Кавказе, но думаю, у них свои тараканы в голове.

— Да, от национальности многое зависит, — согласилась Кристина. — Я это не затем говорю, чтобы тебя испугать. В конце концов, что бы стало с чеченской нацией, если бы им разрешали свободно жениться на русских? Живем мы рядом, русский язык они хорошо знают…

— Чеченцев мало, а русских много, и женщины у нас красивые, — подхватила я. — По-моему, там как раз забота о чистоте крови. Кавказские народы очень гордые.

— И все равно будет непросто, даже если его семья тебя хорошо примет, — сказала Маша.

— Да все я понимаю. Ну, а что мне делать? Бросить его и забыть не могу. Вот не могу, и все тут. Я чувствую, что это мое. Никогда раньше такого не было. Дело даже не в любви — я влюблялась или, по крайней мере, мне так казалось. Но сейчас я верю, что нашла своего мужчину, и не хочу его потерять.