Законы Хаммурапи - [10]

выставленных наукою, наиболее вероятным является, по-видимому, то, по которому первая вавилонская династия была западно-семитического именно – аморейского происхождения.[11] Спорен и тоже не решен еще окончательно и вопрос относительно собственного имени самого царя Хаммурапи. Трудно сказать, какая из нескольких форм этого имени, выступающих в вавилонских документах, является точной передачей его, и справедливо ли мнение Унгнада, что такою формою нужно считать – «Ammu-rapi».[12] Если означенный исследователь прав, то, с филологической точки зрения, нельзя ничего возразить и против отожествления этого имени с библейским «Amraphel», к которому так склонны многие исследователи, начиная со Шрадера.

События царствования Хаммурапи, как и всей вообще эпохи первой вавилонской династии, очень трудно подвести под точную хронологическую датировку. В основу летосчисления тогда не полагалось еще какой-либо определенной эры. Время составления контрактов, из которых главным образом и почерпаются сведения о времени Хаммурапи, отмечалось, обыкновенно, ссылкою на важнейшее из происшествий, случившихся в год составления контракта, например на наводнение, битву, постройку храма, прорытие канала и т. п. Подобного рода хронологические сообщения, разумеется, очень далеки от совершенства в отношении точности и сами по себе, без подтверждения данными иного характера, не могли бы служить надежным хронологическим материалом. К счастью, такие подтверждающие данные имеются в распоряжении науки. Это – хронографические документы более позднего времени: царские списки, списки династий (с годами), списки эпонимов, синхронизмы ассирийско-вавилонских царей. По вычислениям Кинга и Эд. Мейера, исследовавших весь этот хронографический материал и сопоставивших его с хронологическими данными древне-вавилонских контрактов, время царствования Хаммурапи падает приблизительно на 1958–1916 годы до Р. X.[13]

Современное первой вавилонской династии политическое состояние Вавилонии предуказывало представителям этой династии две главные задачи – свержение тяготевшего на ней эламского ига и объединение разрозненных, политически обособленных одна от другой частей страны под одною властью со столицею в Вавилони. С глубокой, недосягаемой для истории старины, Вавилония представляла собою ряд городских центров с местными царями и культами, не сплоченных один с другим тесною политическою связью и соперничавших из-за политического первенства. Все попытки политического объединения этих городов, начиная с Месилима, царя Киша (ок. 3100 до Р. X.), и кончая Синмубаллитом, отцом Хаммурапи, кончились неудачами: так могучи были центробежные силы отдельных местностей. Политическою слабостью Вавилонии, неизбежным последствием ее разрозненности естественно должны были воспользоваться соседние народности, политическая организация которых была прочнее. Действительно, ею и воспользовались эламитяне, уже задолго до времени Хаммурапи начавшие проявлять свои завоевательные стремления по отношению к Вавилонии. По своему географическому положению, на лежавшей к востоку от Вавилонии обширной равнине, тянувшейся от хребтов Загроса на севере до Персидского залива на юге, Элам был непосредственным соседом Вавилонии; его правители хорошо знали о всевозрастающей слабости ее, и потому с течением времени все сильнее и сильнее нападали на вавилонские города, ставя местных царьков в вассальную зависимость от Элама. В лице же Кудур-Мабука и его сыновей Арад-Сина и Римсина эламские цари заступают место туземной ларсской династии. Римсин (около полов. XX века до Р. X.) подчинил себе Ниппур и все южные города Вавилонии, разгромил Эрех, взял город Исин,[14] бывший тогда временным сюзереном по отношению к другим вавилонским городам, словом – стал главою Вавилонии. Свергнуть тяжелое для Вавилонии эламское иго и суждено было, в лице Хаммурапи, первой царской династии города Вавилона, города, который к XXIII столетию до Р. X. политически возвышается, культурно процветает и из незаметного дотоле местного центра становится политическим и культурным центром сначала Вавилонии, а потом и всей передней Азии. За недостатком данных, трудно следить за первыми шагами этой династии на пути достижения независимости от эламитян. По-видимому, этот путь имел много общего с ходом постепенного освобождения русских князей от монгольского ига. Вероятно, эламские правители, подобно ханам, предоставляли царькам завоеванных вавилонских городов относительную независимость под условием уплаты дани. С подобными отношениями завоевателей и покоренных мы встречаемся и в позднейшей вавилонско-ассирийской истории. Несомненно, освобождение от чужеземного ига было делом медленной постепенности. Как сравнительно поздно первая вавилонская династия стала чувствовать себя сильною в отношении к эламитянам, видно уже из одного того, что до Хаммурапи ни один из ее представителей не решился усвоить, тебе титул «царя четырех стран света». Дальновидные правители Вавилона хорошо понимали всю непрактичность и опасность решительного выступления против эламитян прежде прочного политического объединения отдельных частей Вавилонии. Только при условии притяжения к Вавилону, как политическому центру, всех сил страны и образования из последней одного цельного организма, солидарного во всех своих частях, первая династия и могла надеяться на успех предстоящей решительной борьбы с Эламом. Это объединение, разумеется, не обошлось без войн, но, к сожалению, подробности их неизвестны, и только немногие отрывочные современные известия проливают на них некоторый свет, упоминая о борьбе вавилонских царей с соперниками, восстаниях самозванцев и проч.