Закономерности в развитии средневековой архитектуры - [10]
Наконец, София блистала убранством своего интерьера - внизу облицовками цветного мрамора, а в вверху (в куполе, полукуполах экседр и в арках) - золотой и орнаментальной мозаикой, богатейшей резьбой капителей, фризов и амвона.
Рис. 8. Константинополь. Храм Софии, 532 - 537 гг. А - план; Б - интерьер (рис. Фоссати).
Рис. 8 (продолжение).
Массивные непроницаемые стены храмов первого этапа, изолировавшие интерьер, скупо освещенный, сменились тонкими перегородками с множеством окон. Обилие света вместе с ярким и блестящим декором придали увенчанному куполом интерьеру небывалую торжественность. Усиление освещенности храма на новом этапе развития раннесредневековой архитектуры вообще приобрело особое значение - не только в константинопольской Софии, но и во всех присредиземноморских странах, как и в Закавказье. Свет стал могучим средством идейного и эмоционально-эстетического воздействия на молящихся, ибо он являлся, по мысли идеологов христианства, символом Истины. [24] Щедрая освещенность создавала в храме атмосферу приподнятости и праздничности.
Теми же чертами отмечено другое выдающееся произведение византийских зодчих - храм Сан Витале, построенный по повелению Юстиниана I в столице византийской Италии - Равенне и оконченный в 547 г. (рис. 7, Б). Храм по композиции близок к церкви Сергия и Вакха, но он значительно более выразителен. Облегченный купол (сложенный из колец керамических сосудов) больше возвышается, что усилило вертикальную ось здания: храм приобрел стройность и легкость пропорций. Динамика внутреннего пространства здесь еще острее ощущается, чем в предшествующей византийской архитектуре. Одухотворенности интерьера способствует блестящий декор с его знаменитыми мозаиками. Суровым контрастом выглядит храм снаружи - монолитный, словно застывший кирпичный массив.
Те же явления, притом почти одновременно, наблюдаются и в Малой Азии, но в иных архитектурных формах. Прежде всего надо сказать о храме в Эдессе VI в. (в восточной части Малой Азии), не сохранившемся, но описанном и воспетом в упомянутом сирийском гимне. Судя по этому описанию, храм имел купол в центре и всю композицию вполне центричную.
Очень показателен и важен в основном уцелевший замечательный храм в Алахан-монастыре (Ходжа-калеси) в Киликии (рис. 9).25 Это еще купольная базилика и даже еще не с каменным куполом, а с деревянным шатром, но всем своим существом здание принадлежит уже новому этапу раннесредневековой архитектуры. Здание большое (длина без нартекса 22.5 м), с полукруглой апсидой (не выступающей наружу) и двойным по ширине средним нефом. Здесь деревянный шатер, несколько продолговатый, продвинут в среднюю часть храма, от которой боковые нефы отделены широкой тройной аркадой (чтобы сделать более доступным лицезрение богослужения, как это делалось в то время повсюду - в Константинополе, Фессалониках, Эфесе и в других местах). Второй ярус здания занимали хоры. Снаружи храм венчал продолговатый подкупольный массив (ср. кубические основания куполов V в. - Текорского храма в Армении и мавзолея Галлы Плацидии в Равенне).
Рис. 9. Малая Азия, Храм в Алахан-монастыре, V - VI вв. Интерьер.
В отличие от архитектуры первого этапа храм в Алахан-монастыре был щедро освещен широкими окнами. Средняя часть верхнего яруса (на южном фасаде) прорезана цепочкой из четырех широких окон, а нижний ярус - двойными окнами. На западном фасаде всю среднюю часть его верхнего яруса занимает сплошное широкое двойное окно, выделяющееся на фоне глади стены боковых частей фасада. Это обильное освещение интерьера через множество окон, расположенных в строгом ритме, чередуясь с гладью стен (оттеняющих эти элементы фасада), как и в других храмах того времени, стало характерной чертой нового этапа раннесредневековой архитектуры, наступившего, как видим, и в Малой Азии. Наконец, нельзя не отметить и богатый декор здания - резьбу наличников входа, а внутри - коринфские капители, декоративные колонки тромпов* (в основании шатра), способствовавшие торжественности интерьера.
Тот же этап архитектурного развития, и опять-таки одновременно (в конце V и в IV в.), ярко проявился в Сирии, притом очень своеобразно. Общественные (культовые) здания раннесредневековой Сирии - это преимущественно трехнефные базилики, которые в большом количестве строили в IV и особенно в V и VI вв. в городах и множившихся монастырях.26 Базилики имели деревянное стропильное перекрытие, нередко нартекс, пастофории по сторонам апсиды, иногда башнеобразные; они отвечают двум башням с западной стороны, фланкирующим вход в храм, выделяя его.27 Башни эти заключают в себе и лестницу на хоры, занимающие второй ярус боковых нефов, предназначавшихся для женщин. Средний неф сирийских базилик более или менее возвышается над боковыми и в верхней части прорезан окнами. Таков общий тип хорошо известных сирийских базилик.
Но ясно прослеживаются и их последовательные изменения. В более ранних базиликах - IV и V вв. - нефы разделяются аркадами на часто поставленных колоннах (пример - базилика в Серджилле). Это были здания как бы промежуточного этапа развития, отразившего огромный размах строительства храмов. Они представлены многочисленными базиликами, а некоторые из них выделялись исключительными размерами, например базилика в эль-Бара с 18 парами колонн общей длиной (без атриума*) 61 м, а шириной 28 м. [28] Во второй половине V в. появились и упомянутые храмы с деревянным конусовидным шатром (церковь Апостолов и Пророков, 464/65 г., в Герасе (Палестина)); строили их и в VI в. (другая базилика в эль-Бара). В VI же веке такие шатры использовались и в перекрытии громадных тетраконхов* - кафедрала в Босре, 512/13 г., и гробничной церкви в Русафе (Сергиополе) в Северной Месопотамии, около 553 п., но о них ниже.
