Закон Талиона - [40]
— Так точно, товарищ генерал! — звонко ответил Коля, полыхнув ушами.
Паша кивнул и молча бросил руку под козырёк порыжевшего кепи. Лицо, потеряв ско-ванное выражение предупредительного внимания, разгладилось, открылось, подобрело, что ли.
Виктор Сергеевич маленько оттаял душой. Кажется, контакт наметился.
— Ну, а коли так, давайте будем общаться. Разрешаю в этом кругу обращаться по име-ни-отчеству, сближает. Зовут меня — Виктор Сергеевич. "Тщнерал" можете оставить за бор-том, а, впрочем, допустимы оба варианта, как удобнее. Но при народе извольте по уставу. А я…? Если запросто, по именам, не обидитесь? Э?
С передних мест послышалось смущённое бормотание типа: "почтём за честь".
— Значит, Коля-Николай и Павел, если не ошибаюсь, Петрович?
— Угу, — позволил себе чуть-чуть улыбнуться капитан, — и фамилия тоже на "П" начина-ется. По этому поводу в полку некоторое время шутка ходила.
— Ну, ну…, - поощрил генерал.
Паша развернулся поудобнее.
— Мой позывной…рейдовый — "Астра", утверждали, произошёл от ФИО. Якобы, прежний комполка выстроил такой ассоциативный ряд: три "П" — три…, простите…ппер — венерическое — Венера — звезда — "Астра".
— Венера — не звезда, а планета, — хмыкнул Коля, и его уши снова зардели.
— "Над тёмным носом нашей субмарины взошла Венера — странная звезда…", — продек-ламировал капитан, — Константин Симонов, между прочим, настолько астрономию тоже знал. Эх, Колька, поэзия, она подразумевает…
"Кажется, ребята раскрылись, эт-хорошо. А Паша, гляди-ка, стихи почитывает явно не из школьной программы. Парень прост, да не прост".
— Ладушки, — подытожил Шершнев, — мне бы…
Он почему-то замолчал, уставившись сквозь левое боковое стекло на плывущие в ры-жем мареве горы, похожие на миражи или на тучи. Перевший впереди БТР поднимал в воз-дух, наверное, тонны пыли. Она искажала пространство, клубилась и проникала в УАЗик, несмотря на специальные фильтры и наглухо закрытые окна. Пылевые облака, закручиваясь и смешиваясь с горячим оранжевым светом, лупившим слева, с востока, напоминали плаз-менные протуберанцы над солнечной короной. Почему на ум пришло именно такое сравне-ние? Неизвестно. Виктор Сергеевич не имел никакого представления об астрофизике, а ко-рону и протуберанцы видел только на картинке в Детской Энциклопедии. Однако облизы-вающие стекло вихри казались неимоверно раскалёнными, способными расплавить танко-вую броню. Как ни странно, палящая жара в кабине не ощущалась — механик-специалист Коля, даром, что пацан, приспособил к своему коню кондиционер, снятый с какого-то ста-ренького "японца".
Генерал перевёл взгляд направо. На западе картинка выглядела менее ужасающей. Че-го там — идиллической. Они как раз проезжали мимо небольшого посёлка. Ну и ну! "Хазбу-лат удалой, бедна сакля твоя…", какая нафиг сакля — добротные кирпичные дома, по боль-шей части двухэтажные, стоящие довольно близко друг к другу. Меж ними виднелись кро-ны, непонятно каких, но явно плодовых деревьев. Откуда ни возьмись, вынырнула речушка — своеобразная водная преграда, дугой окаймляющая жилой массив и быстренько исчезаю-щая то ли в низинке, то ли в овраге.
Проехали. Окраина селения потерялась за частоколом пирамидальных тополей. Потом тёмно-зелёная живая стена внезапно оборвалась, открыв в полукилометре от трассы желто-ватую каменистую кручу. Вот тут-то Шершнев и увидел настоящие сакли, прилепившиеся к горному склону и, похоже, давно заброшенные. А ближе к дороге высилась суровая на вид башня высотой с трёхэтажный дом, сложенная из серого камня.
Генерал не просто молчал и не только смотрел. Он ломал голову над поставленной Генштабом задачей. Не первый день. И чем больше думал, тем больше утверждался в изна-чально мелькнувшем подозрении: все вопросы на засыпку. Гнобят. Подставляют под удар. Что характерно — свои! Вот уж воистину: "Побереги мя, господи, от друзей, а от врагов я сам…" Да, задание мне в одиночку не расколоть. Разве что с помощью капитана. Реально.
Вчера вечером, в беседе с руководителем пресс-центра Округа, Виктор Сергеевич, как бы случайно поинтересовался, не знает ли тот капитана Павла Полежаева.
— Пашку-то? — приподнял брови, ни в какие интриги не посвящённый полковник, — кто ж его не знает? Личность, можно сказать, легендарная. По чужим тылам ходит, как хитрый ворон по свежевспаханному полю — проглотит, сколько надо, и айда. На всех блокпостах желанный гость. У разведчиков есть примета: кто с ним идёт в рейд, получает как бы стра-ховой полис — сертификат, значит, гарантирующий возвращение в сохранности. Нет, под-ранки бывали, но, сколько воюет, ещё ни одного не потерял. Чехи за него даже награду объ-явили. Уважают.
Генерал эту тему намотал на ус. Павел мог стать ценнейшим и объективным информа-тором. Но расспрашивать в присутствии водителя было бы наверняка неосторожно. После возвращения, Николая обязательно возьмут в оборот особисты. Втихаря. "Что генерал гово-рил?" "Что делал?" Да "чем интересовался?" Мальчишка, святая душа, всё, как на духу вы-ложит. А мне это надо? Надо другое: подготовиться и переговорить с Павлом с глазу на глаз. Убедительно.
«Семен Фридман ехал в своем „кадиллаке“ под эстакадой сабвея по Брайтон Бич авеню. Как всегда в этот утренний час, движение здесь было плотным, машины ползли практически в одном левом ряду — правый крайний и средний заполонили грузовики, приехавшие с товаром для магазинов и легковушки нарушавших правила парковки покупателей, привлеченных дешевыми распродажами в здешних лавочках, примыкающих одна к другой на протяжении всей улицы, вернее улочки, — двухэтажной, сумеречной от широкого навеса подземки, пройти которую из конца в конец пятнадцать-двадцать минут; улочки, подобных которой в Нью-Йорке великое множество по окраинам Бронкса, Куинса, да и того же Бруклина…».
Мир, каким он будет через 30–40 лет. Мир, который изменился после внедрения оцифровки сознания. Незаконные эксперименты, где людей похищают, а их разум переводят в формат цифр. Умершие, что все еще живы в ваших смартфонах. Реалити-шоу в виртуальной реальности. Мир, каким бы он мог быть сейчас — если бы эксперименты с технологиями и сознанием людей были на марше. Мир, в котором, возможно, человечеству предстоит жить… В оформлении обложки использована фотография с pixabay автора geralt по лицензии CC0. Содержит нецензурную брань.
Ад, Рай — «Тот свет». Практически каждого интересует, что там и как. Люди гадают, фантазируют, мечтают, верят. Герой «Протозанщиков» точно знает, что происходит за пределами жизни, ведь именно там он и оказывается после нападения. Эйфория, счастье, любовь — все это есть, но существует и огромное количество проблем, множество неизведанного, предательство, подлость и другие, такие привычные, такие «земные» вещи. Приходится объединяться с «местными», приходится призывать на помощь живых друзей. В результате закручивается история с приключениями, тайнами и… войнами между всеми Мирами! А еще все это вовсе не страшно.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Читатели этой книги имеют возможность «посмотреть» увлекательный, остросюжетный триллер — в четырех частях, но не на экране, а в изначальном виде — глазами (и словами) автора сценария. Кроме того, книга представляет собой своего рода рассказ о путешествиях — по Европе и Южной Америке, в компании с необычным персонажем — профессиональным киллером, с приключениями и погонями, неожиданными поворотами и любовными переплетениями. Герой этого сериала — простой парень, судьба которого сложилась так, что он научился хорошо делать только две вещи: ловко драться и метко стрелять.
За этот выстрел «вражьи» спецслужбы готовы заплатить миллион долларов. Но снайпер потребовал два. Еще бы: на прицеле — премьер России! Один точный выстрел — и изменится ход чеченской войны, Россия потеряет Кавказ. Сквозь оптический прицел снайпер видит, как на аэродром въезжает кортеж премьера. А в это время цепочку следов, оставленных снайпером на снегу, обнаруживает охрана. Успеет ли она? Ведь через минуту премьер выйдет из машины, а палец диверсанта уже на курке… Роман издавался под названием «Туз в рукаве».