Закон скорпиона - [44]

Не успела Зи рассмеяться – я уже видела, что она вот-вот зайдется смехом, – и не успел Элиан парировать, как раздался крик.

– Эй! – По траве к нам шагал солдат. В руках он небрежно держал ружье, словно это мотыга, а он – садовник. – Это кто, принцесса… как ее там?.. – Он посмотрел на Элиана.

– Грета, – подсказал Элиан.

– Короче, выведите ее на открытое пространство, ладно? Сарай перекрывает линии обзора. Арментерос хочет постоянно следить за всеми ее передвижениями.

Грего встал между мной и солдатом и поднял руку, как школьник:

– Может быть, вы не заметили, но ей нехорошо.

– Просто на солнце пересидела, – сказала я солдату.

Не надо показывать камберлендцам, сколько именно требуется усилий, чтобы меня сломать. Пусть думают, что это будет легко, и тогда, может быть, они не станут слишком стараться. Я встала и позволила себе покачнуться, изображая хрупкое создание.

– Я могу идти, Грегори.

– Отведи ее к остальным, – приказал солдат Элиану, который так ничего и не понял.

В форме, с оружием, его приняли за нашу охрану.

Остальные. Мои друзья. Что они сделали с моими друзьями?

– Мы идем. – Я пошла вперед, а наш озадаченный «охранник» поплелся следом.

Зи ухватила Элиана за локоть, что несколько нарушало правдоподобность его роли, но иначе было нельзя: по его виду было совершенно непохоже, что это наш конвой. Не глядя на Элиана, Зи произнесла:

– Ты не самый наведенный лазер в батарее, да?

– Но-но! – моментально, как лазер, вспыхнул Элиан. – Если я не обладаю «преимуществами образования, полученного в обители»… – передразнил он мое объяснение.

Да Ся покачала головой:

– Элиан, послушай меня и постарайся понять. Нас взяли совсем в другие заложники. Камберлендцы будут использовать нас в игре против ООН. А Грету – против Панполярной конфедерации. И не сомневаюсь, что все это окажется весьма неприглядно.

«Неприглядно». Все верно. Так и будет.

Теперь Элиан шагал рядом с нами, и Зи отпустила его локоть.

– У тебя есть около тридцати секунд, чтобы выбрать, на какой ты стороне.

Зайдя за угол главного корпуса обители, мы обнаружили Атту, Хана и Тэнди. Они сидели рядом на траве, повернувшись спиной к солдатам, что было явно неслучайно – своего рода мелкий вызов. Их не разделили и не увели. Мои друзья…

Завидев нас, они встали, и мы оказались лицом к лицу: трое их и четверо нас. Было такое ощущение, что мы не собираемся вместе, а готовимся к стычке.

– Элиан, – ядовито сказала Тэнди. – Классно выглядишь.

А, ну да. Конечно.

– И пистолет такой, – продолжила она. – Как приятно знать, что в расстрельной команде будет хоть одно знакомое лицо.

– Тэнди, не надо, – тихо попросила Зи.

Солнце вспыхивало на оружии, со всех сторон наведенном на нас. На меня.

– Ребята… – с трудом пытался подобрать слова Элиан. – Простите. Простите меня, пожалуйста.

– Грета наверняка вспомнит твои слова, когда Арментерос вонзит в нее когти, – фыркнула Тэнди.

У меня застыло лицо, будто я пыталась так закрыться от звуков. Я не хотела слышать о когтях. Потом, не сейчас.

Элиан переводил взгляд с одной неравной части круга на другую.

– Слушайте, я знаю, что моя бабушка – вовсе не сама нежность. Но я все равно лучше буду с теми, кто не тыкал мне целое лето электродами в брюхо.

По лицу Тэнди пронеслась какая-то уродливая тень – неприятное воспоминание?

Элиан был в смятении.

– Все нормально, – негромко сказала я ему.

– Черт побери, Грета, да нет же, ничего не нормально! – как раненый лев, зарычал он в ответ.

Он прижал к лицу оба стиснутых кулака и стоял, не глядя ни на меня, ни на других. У меня подрагивали руки. Мучительно хотелось протянуть их к нему. Он считал, что я сильная, и мне надо быть сильной. Он нужен мне.

Но я пообещала спасти его. И сейчас… Господи, как он мне нужен, но сейчас тот момент, когда я могу спасти его. Я не смогла в свое время спасти Сиднея и не могу спасти себя, но, может быть, смогу спасти Элиана. Я закрыла глаза и опустилась на траву. Зи присела рядом, а потом и все остальные, один за другим.

– Иди, Элиан, – прошептала я. – Иди к солдатам.

Элиан неуверенно стоял над нами. Солнце светило ему в спину, и лицо было скрыто в тени. Потом он повернулся, пошел к камберлендцам и занял свое место в шеренге.

– Ну…

Я произнесла это едва слышно – мой голос не мог долететь до Элиана. Восклицание было незаметным, как трещинка в дамбе. Он так кичился своей независимостью. Я думала, он не пойдет.

– Честно говоря, – заметила Зи, – мне кажется, он не понимает.

Мы все сидели рядышком. Это походило на детскую игру – дети уселись в кружок и шепотом делятся секретами.

Зи положила мне руку на колено.

– Они хотят использовать меня против моей матери, – сказала я. – Сыграть на ее чувствах. На общественном мнении.

– Я знаю.

Рука Зи была теплой и уверенной.

– Но к мысли о моей смерти мать привыкла. Значит, это будет не смерть.

– Я знаю.

Тэнди положила руку мне на другую ногу. Теперь на обоих коленях я чувствовала тепло и тяжесть. От этого становилось спокойнее.

– Что-то публичное. Что-то…

Я старалась не смотреть на Элиана, стоящего в одном строю с мужчинами и женщинами, которые собираются… Нехорошее слово придумал Грего. «Повреждения».