Закон скорпиона - [41]
– Нет, – говорит она тому, кого там видит. – Нет. Я не отдаю ее тебе.
Крылья. Это Лебединая Всадница. Я еще чувствую тень ее крыльев.
Я оборачиваюсь, но вижу только зеркало. Никакой Всадницы там нет.
Это я, крылья надеты на мне. Они у меня на спине.
Всадница – это я.
Надо прос…
– …нуться! Грета, надо проснуться!
Никогда не слышала, чтобы аббат говорил так взволнованно. Может ли он испугаться? Сквозь меня протекает какое-то лекарство или ток, нечто искусственное. Оно держит мне глаза открытыми, как сосудистый катетер вену. Я вижу, но не могу решить, куда смотреть. Если вверх: стеклянная крыша мизери – пошедший рябью янтарь, цвета яблочного сока. Надо мной склоняется аббат. У него встревоженное лицо, изображения глаз смотрят в стороны, как у козы, рот обозначен простым овалом.
– Грета, – говорит аббат – даже не двигает иконкой рта. – Грета, они идут. Здесь есть укрытия, мы можем переместиться туда, но ты должна проснуться.
Но я даже глазами не могу двигать. Если мне пришло время отправиться в серую комнату, я пойду туда, как лунатик.
Чего они все это время и добивались.
Краем глаза я вижу керамические фаланги и переплетенные металлические сухожилия руки аббата. Он трогает мне лицо, висок – все места, где закреплены магниты снофиксатора.
В мозгу что-то клацает – «щелк, щелк, щелк», – и я вижу все вокруг так, словно глаза превратились в диапроекторы.
Зи в короне.
Какое-то тело в моем платье.
Улыбающееся лицо Элиана под оленьими рогами.
В ушах – треск статического электричества от моего шелкового платья, кружащегося над камнем.
Во рту кровь.
– Грета! – тормошит меня аббат.
Он оглядывается через плечо, на потолок – очень человеческим и довольно странным движением, поскольку визуальные данные он наверняка может регистрировать и так. Но он поворачивается, и я понимаю, что тоже могу повернуться. Я смотрю вверх…
Сверху к нам что-то приближается.
С предрассветного неба на нас идет что-то большое. Оно устремляется на нас, как летящий кулак, словно падает само небо, что-то круглое, черное и грохочущее. Чудовищный акустический удар. Потолок разлетается на куски. Аббат падает. Его центральная стойка бьет меня по ногам. Рука стукается об пол. Нас осыпает ливень осколков золотого стекла. Все небо заслоняет нижняя часть космического корабля.
А потом…
Меня поражает молния. Входит мне прямо в мозг. Я вскрикиваю, слышу, как вскрикивает аббат, и…
Мир вокруг чернеет.
Глава 14. Выбор Элиана
– Все, отсоединили.
Голос знакомый, но я в растерянности. Не мо гу вспомнить. Открываю глаза и вижу только окно – то ли люк, то ли круглый иллюминатор, с лезвиями по краю. Сперва был круг, а затем лезвия резко повернулись внутрь, и круг стал меньше, а потом снова больше. Лезвия подрагивали, словно пульсировали, и в этих пульсациях чудилось нечто живое. Наполовину машина, наполовину…
– Отец? – позвала я.
Аббат. Аббат был…
Я услышала его голос, словно в воспоминаниях:
– Дети, боюсь, что у меня плохие новости…
– Грета, возвращайся! – А это голос Зи.
– Грета? – Это Элиан. – Господи, Грего, у нее все в порядке?
– Я не… Минутку! – Это снова был голос, который я не узнала. Грего. Это Грего! – Ага, ясно. Видишь? Да, они отстегиваются.
Краем глаза я уловила какой-то блеск. Когда сетка из магнитов снофиксатора ослабла, от меня словно отодвинули темную тень. И тогда окошко с лезвиями приобрело свой реальный размер. Оно стало махоньким. Отверстие было прямо передо мной, но крохотное, как диафрагма лазера. Диафрагмой оно и было.
Глаза Грего.
Он отодвинулся от меня, поблескивая белыми ресницами над темными шторками, которые пульсировали в том месте, где должна быть радужная оболочка.
– Sveika[13], Грета, – тихо сказал он. – Хорошо, что ты вернулась.
– Что? – Собственный язык во рту показался мне толстым и негнущимся. – Зи?
– Грета… – прошептала она.
Зи приобняла меня и помогла сесть. Комната дрогнула и закружилась у меня перед глазами.
Прямо передо мной расположился аббат. Его лицевой экран ничего не выражал – в буквальном смысле: не было ни одной иконки. Когда он заговорил, показалось, что его голос, который должен выходить изо рта, раздается отовсюду.
– Дети, боюсь, что у меня плохие новости…
– Прекрати, заладил одно и то же! – взвыл Элиан и пнул старого робота по стойке, как раз над тем местом, к которому крепились шесть ног.
Аббат покачнулся, пошарил рукой.
– Дети, боюсь, что… – снова начал он.
На Элиане была другая одежда, не та белая, как положено. По материи перемещались вставки цвета камня, пыли, книг. Они словно размывали очертания тела.
Сфокусироваться, Грета. Я изо всех сил заморгала. На Элиане – хамелеоновая ткань, хамо – ткань с подвижным, постоянно нарушающимся рисунком. Такую носят солдаты. Элиан похож на солдата. Аббат – на мертвого. Его лицо было пустым, как лист бумаги.
– Плохая новость, – произнес он, как зациклившаяся запись. – Объявили войну.
Мертвый, а говорит. А у Грего глаза из лезвий.
Может быть, хотя бы Зи можно доверять? Она настоящая – контуры тела, запах, обнимающая меня сильная рука. Я закрыла глаза и прижалась к ней.
– Зи? Это все на самом деле?
– Ты просыпаешься, – сказала она. – Возвращайся. Это…
История основана на реальных событиях. У девушки, живущей в мусульманской стране, хватает проблем. Особенно если она принадлежит к небольшой христианской общине. Тема христиан-коптов считается в Египте скользкой и неполиткорректной, но от ее замалчивания никому не легче, в том числе и Марием, для которой проблемы общины и ее личные неприятности сплетаются в одно целое. А тут еще революция, разлад с мужем и… любовь. Она спасет или погубит героиню?
От автора бестселлеров «Wall Street Journal» и Amazon.com. Дорогая Аэрин! Прежде чем это нелепое соглашение вступит в силу, хочу, чтобы ты знала: я в курсе, зачем мой отец нанял тебя. Но я не нуждаюсь в чьих-либо услугах. Поскольку ты опрометчиво подписала контракт, а мой отец убеждает меня занять эту позицию, нам придется какое- то время провести вместе. По крайней мере, пока не истечет срок договора. Надеюсь, мы с легкостью пройдем через это. Однако я вижу, что твой прекрасный взор слишком часто задерживается на мне.
От католического Рождества до Нового года – всего одна неделя. Том и Сиара проведут ее вместе – будут гулять по заснеженным паркам, пить горячий пивной коктейль в старом пабе, рассказывать свои желания Санта-Клаусу, дарить друг другу подарки и танцевать на новогоднем балу. Но хватит ли им этой праздничной недели или им нужна целая жизнь, проведенная вместе?
Она жила в маленьком привычном мирке. Но встреча с гадалкой все изменила. Теперь ее жизнь — сплошной водоворот страстей и необыкновенных приключений. Головокружительный роман, неожиданное наследство, поездка в Париж — разве могла мечтать об этом скромная учительница? Но только что обретенное счастье готово лопнуть, как мыльный пузырь, когда она понимает, что ее избранник не тот, за кого себя выдает.
Ройса Бразьера интересует лишь его бизнес. Он нанимает Жасмин Харден в качестве организатора супервечеринки, на которой он сможет осуществить самую главную сделку в своей жизни. Однако в результате Ройс заключает контракт совсем иного рода…
Компания премилых людей отправляется в Египет, в колыбель человечества. Прогулка по Нилу, пирамиды, фараоны и, конечно, погружение с аквалангом — не отдых, а сказка! Но вот какая незадача — из морских глубин не вынырнули красавица Маргарита и ее бойфренд Кирилл. Нет, они не утонули! Их похитили некие загадочные злодеи, а затем стали вымогать у богатого родственника Маргариты выкуп. И вот компания премилых людей скачет на верблюдах по колыбели человечества, собирая где только можно необходимую сумму. Правда, позже выяснилось, что делали они это напрасно, но зато какой удивительный отдых получился — настоящий, с захватывающими дух приключениями!