Закон синархии - [100]

В каждый данный момент каждой монаде соответствует определенный тип возрастания, но только на некоторое конечное время, назначенное в масштабе ее свободных возможностей. Соответственно этому, монада приобретает титул определенного порядка и пока не выполнит лежащей перед ней задачи — все высшие возможности остаются закрытыми.

Отсюда следует чрезвычайно важная доктрина: иерархия монад не есть нечто навеки недвижное, но наоборот, она постоянно видоизменяется, соответственно достижениям входящих в нее элементов.

Эволюция монады состоит в последовательном прохождении всей синархической лестницы типов возрастания. Этот путь представляет собой как бы ступенчатую ломаную линию, каждый из участков которой соответствует отдельному периоду развития с фиксированным типом возрастания.

Каждое множество как таковое живет и последовательно стремится к своим целям, но его личный состав все время видоизменяется. На смену выбывшим элементам являются новые, попавшие в общее направляющее течение и исполняющие ту же миссию с видоизменением лишь дифференциальных тональностей. Равновесие сложного целого, подобно всем другим основным его предикатам, является величиной высшего порядка, по отношению к которой колебания и видоизменения элементов представляются дифференциально малыми.

Общие свойства и наклонности целого обусловливают некоторый средний тонус, постоянное тождество их общих параметров. Благодаря этому во множестве, входящем в данную группу, возникают определенные пределы вероятности.

Состояния отдельных элементов могут быть бесконечно разнообразны, но совокупность средних качеств остается постоянной благодаря действию закона больших чисел. Нетрудно проследить полную противоположность к данному случаю знаменитой теоремы Якова Бернулли. Как возрастание количества случаев суживает пределы вероятности, так и при возрастании количества индивидов, органически объединенных в обществе, последнее становится более устойчивым, и случайные отклонения отдельных элементов все более и более утрачивают возможность значительного влияния на целое общество.

Итак, направляющие влияния монады на множество осуществляются через установление соответствующих пределов вероятности. В самом деле, если мы имеем некоторое множество из п элементов, то при отсутствии стеснений в направляющих влияниях это множество будет постоянно меняться, и совокупность его средних качеств не только не будет обладать последовательно закономерным развитием, но и будет принимать иногда исключающие друг друга значения в непосредственной временной преемственности. Такое хаотическое собрание в целом никогда не сможет иметь хоть сколько-нибудь постоянного лица, а тем паче собственной разумной и закономерной жизни. Но если п элементов образуют организм, то картина совершенно меняется. Если в определенный момент из числа m элементов, актуально выражавших направляющие тенденции эгрегора, выпадает какой-либо член, то открываемая вакансия вскоре будет так или иначе восполнена. Действительно, остающиеся элементы из числа n-m, вообще говоря, могут достигать бесконечно разнообразных состояний, но при наличии направляющего силового поля эгрегора вероятность склонения к этому состоянию одного из элементов будет тем более высока, чем больше число этих элементов. Очевидно также, что чем сильнее эгрегор, тем более он устойчив.

Из изложенного становится понятным, что человеческие общества долговечнее входящих в него индивидов. Благодаря постоянному перерождению — обмену состава элементов, общество, вообще говоря, может жить неопределенно долго. Причиной его гибели может быть лишь мгновенное разрушение от врагов или постепенное разложение механизма обмена. Если эгрегор в несчастии уцелеет — общество весьма быстро восстановит свои силы; при поражении эгрегора настает распадение общества на отдельные элементы, то есть смерть.

Итак, жизнь общества сопряжена с жизнью отдельного индивида ассинхронически. Органические соотношения между их сознаниями носят временный характер. Каждая монада развивается совершенно самостоятельно, но в различных этапах своей эволюции через посредство своего актуального сознания сопрягается с теми или иными монадами и эгрегорами различных порядков.

Именно поэтому тот же самый человек может одновременно принадлежать к целому ряду не исключающих друг друга эгрегоров, равно как и переключаться из одного в другой. Так каждый человек является членом своего народа, его актуальное сознание — элементом определенного множества, а его монада — элементом высшей монады. Но все это сохраняет силу только на данное воплощение. Именно в этом конкретном случае путь развития его актуального сознания требовал такой окружающей среды для восприятий и активных проявлений, именно в этом конкретном случае его монада раскрывается как аспект высшей монады. Пути индивида и общества совпали на некоторое время, по миновании его они вновь разойдутся.

То же самое относится и к более частным обществам и эгрегорам. Так, например, полк может существовать непрерывно сотни лет, пока живы его законы и традиции, то есть его эгрегор. За это время его состав может перемениться очень много раз, но это нисколько не влечет за собой гибель полка как такового. Но достаточно разрушить эгрегор, как полк перестает существовать, хотя все его члены могут сохраниться. Каждый человек живет своей жизнью, но, делаясь солдатом, он становится частью полка, его личные доблести и проступки делаются достоянием полка и обратно. Выйдя в отставку, человек выходит из полкового общества, а на его место становится другой.