Закон рукопашного боя - [7]

— Нет, по-моему, ничего такого… — Юрка обеспокоенно поглядел на Птицына. — А что?

— Вообще-то, — вздохнул Птицын, — не хотелось тебя пугать, но если заметишь, что с головой какой-то непорядок, — сразу скажи мне. Допустим, если бессонница появится или страх беспричинный, мерещиться что-нибудь начнет…

— А что, у кого-то это уже появлялось?

— Появлялось. Магомада помнишь?

— Еще бы!

— Так вот. Несколько дней назад его пришлось отправить лечиться. И его племянниц, Патимат и Асият, — тоже. Это раз. Твой хороший знакомый Коля пошел еще дальше. Застрелился у Фроськи на даче. А до этого голым по поселку бегал. Ни с того ни с сего. У Зуба, здорового, как бык, инфаркт случился в СИЗО. Летальный исход! Его зам в коме лежит, и похоже, что оттуда не выйдет. Вася навязал себе на шею гранитный камень из дамбы на канале имени Москвы и прыгнул со своего родного катера в воду. Вытащили, но откачать не смогли. Кинза две бутылки уксусной эссенции выпил. Лежит в реанимации. Господин Антон находится в явно невменяемом состоянии. В штаны все дела делает и детские песенки поет…

— Дурдом какой-то… — у Юрки мороз по коже прошел.

С калейдоскопической скоростью замелькали у него в голове, сменяя друг друга, картинки прошедшего года, когда жизнь его, недавнего школьника, с грехом пополам дотянувшего до выпуска из одиннадцатого класса, вдруг понеслась по таким ухабам и оврагам, что десять раз можно было шею сломать, а может, и больше.

Год назад, в точно таком же жарком июне, Таран сидел за учебниками и зубрил, готовясь к выпускным экзаменам. Назло вечно пьяным родителям хотел кончить школу. И кончил, как ни странно, хотя троек в аттестате было вдвое больше, чем четверок и пятерок, вместе взятых. Хорошо еще, что было жарко и на выпускной вечер все пришли в рубашках — у Тарана не было приличного пиджака, чтоб надеть на такое мероприятие.

А потом, когда школа осталась позади, а одноклассники двинулись каждый своей дорогой, Таран остался в полном одиночестве и без какой-либо ясной цели. Хотя раньше такая цель была. Хотел стать профессиональным боксером, тренировался усердно, первенство города среди школьников в полутяже выиграл, а вот на область его не взяли. Наверно, мог бы в другой раз поехать, но он завелся и на спарринге послал в нокаут того, кто должен был выступать на области. И любимый тренер погнал его из секции. Насовсем.

И вот школа окончена, с боксом покончено. Что еще оставалось у Тарана летом прошлого года? Любовь. Сильная, настоящая и очень чистая. К девушке, которая была двумя годами старше, на два порядка интеллигентнее и казалась Юрке тем самым «гением чистой красоты», о котором писал поэт. Но, увы, и здесь Тарана ждал облом. Оказалось, что эта девушка Даша — проститутка по вызову и порнушница, а вовсе не студентка театральной студии. Правда, актриса она была неплохая: так убедительно изобразила перед Юркой страдания изнасилованной невинности, что разъяренный Таран помчался бить морду ее «обидчику». Но произошли «обознатушки», и вместо журналиста Крылова, собиравшего компромат на разных городских «тузов», под Юркины боксерские кулаки угодил вор-домушник, забравшийся в квартиру Крылова с целью спереть кассету, на которой был записан голос высокопоставленного сотрудника РУБОПа, дружески общавшегося с бандюгами. А Даша, как видно, войдя в роль, еще и «протоптала» этому типу череп, ударив его острым каблучком-«шпилькой».

Вот с этого-то и пошли те самые «ухабы-овраги», которые упоминались выше.

Из-за этих «обознатушек» кассета с компроматом угодила в прокуратуру, перессорились и без того не дружившие между собой две бандитские конторы. Для того чтоб примириться, одни бандиты выдали Тарана с Дашей другим и привезли на свалку, чтоб там их после недолгих разбирательств прикончить. Но тамошний пахан, Жора Калмык, захотел, чтоб Таран с Дашей подтвердили перед областным «смотрящим», Дядей Вовой, что их посылали именно на подставу против него. А Таран с Дашей, не дождавшись расправы, сумели удрать, причем Юрке пришлось для этого убить двоих из помпового ружья. Увы, это были только первые трупы, которые ему пришлось оставить за спиной.

Потом еще много чего было. И встреча с настоящим журналистом Крыловым, прятавшимся на даче у своего друга, бывшего майора спецназа Алексея Душина, и предательство Даши, которая навела туда банду Вани Седого, и бегство Юрки с горящей дачи под шумок разборки между Седым и наехавшими в свой черед ребятами Калмыка. И было скитание по ночному лесу, и встреча с проституткой Шуркой, которую братки Дяди Вовы собирались утопить на химзаводе в канаве с серной кислотой за то, что шибко много узнала…

А потом Таран, весь избитый, опаленный огнем двух пожаров, с «дипломатом», где лежал весь собранный Крыловым компромат, с аптечкой, в которой имелся некий неизвестный наркотик, превращающий самых холодных женщин в нимфоманок, и укороченным автоматом в пластиковом пакете, в шесть утра с копейками совершенно случайно попал в подъезд к Надьке, которая тогда для него была всего лишь бывшей одноклассницей, торговавшей на рынке в коммерческом ларьке. Он даже заходить к ней не собирался, надеялся отоспаться на чердаке. Но вот случайно встретились — и они уже скоро год как вместе.