Закон притяжения - [25]

Ближе к декабрю все адвокатские конторы проводят ежегодные мероприятия, стараясь впечатлить адвокатов и превзойти друг друга в грандиозности. Все это время члены коллегии ходят по вечеринкам и являются в суды с больной головой, делая вид, что они вовсе не страдают от похмелья. Правда раскрывается в комнате для облачения: там делятся жвачкой и вульгарными слухами, не скрывая свой потрепанный вид. Опьянеть можно, просто подышав одним с ними воздухом, ведь в такой момент он на девяносто восемь процентов состоит из переработанного алкоголя.

По словам почти всех работников «Афины», ноябрьская вечеринка – лучшее место для получения заказов на предстоящий год, а потому там надо «блистать» или, иными словами, обзаводиться контактами.

Клайв Хендерсон – наш старший конторский служащий. Низенький, энергичный старичок, у которого на голове нет ни волоска, при этом – седая козлиная бородка, что, на мой взгляд, выглядит пугающе. На нем всегда голубая рубашка в полоску, красные подтяжки и красный галстук. С таким видом он смотрелся бы уместнее в биржевом зале, чем в адвокатской конторе. Еще он носит огромные очки в красной оправе. В общем, мистер Хендерсон как будто перенесся сюда на машине времени прямиком из восьмидесятых, сел за стол, начал работать и даже не заметил, что попал в будущее. Клайв – будто ребенок, который решил сыграть в искаженную версию игры «Прицепи ослу хвост»[5], в которой хвост цепляли на него. Он передвигается только бегом – я никогда не видела, чтобы он просто ходил. Взгляд у Клайва хитрый – будто он только и делает, что устраивает грязные сделки, впрочем, судя по количеству «деловых обедов», на которые он ходит, так оно и есть. Видимо, Хендерсон – «лучший в своей сфере». «Афина» переманила его из другой конторы, и теперь мы с ними не разговариваем или вроде того. Что за бред, черт возьми!

За день до большого события Клайв зовет меня и Марти в свой кабинет. Под «зовет» я имею в виду разнообразные движения руками: он показывает, где нам сесть, и посвистывает, словно мы собаки, а не люди. Держится раздраженно, как бы намекая, что с удовольствием оказался бы в другом месте вместо того, чтобы рассказывать двум новичкам о поиске клиентов для конторы.

– Итак, слушайте меня, вы двое, – говорит он с сильным акцентом кокни (понятия не имею, откуда он, и боюсь представить, как попал в Ньюкасл). – Даже не думайте, что завтрашней вечеринкой можно наслаждаться, понятно? Вы приходите, знакомитесь со всеми. Будьте очаровательны и харизматичны, общайтесь с солиситорами, ДОСТАНЬТЕ НАМ ЧЕРТОВУ РАБОТЕНКУ.

Я смотрю на Хендерсона непонимающим взглядом, а Марти, конечно, вставляет свои два слова:

– Само собой, эти вечера очень важны. Там и заключаются настоящие сделки, верно? Надо быть на их уровне. Играть по правилам. Быть одним из них. Подшучивать. Я точно в деле.

Я морщусь, думая, что Марти опозорился перед Клайвом, однако тот отвечает:

– Вот именно, Марти. Вот именно, – с энтузиазмом шепчет Хендерсон, щелкая пальцами. – Слышишь, Аманда?

Я сдаюсь.

– Каждое ваше слово, мистер Хендерсон, – киваю я.

Клайв широко расставляет ноги и наклоняется вперед, съезжая на самый краешек стула.

– Вы двое – новая кровь конторы, – с пафосом продолжает он, сжимая кулак. Вот бы он двинул им Марти по лицу.

– Солиситоры в восторге от юных барристеров. Просто с ума на хрен сходят. Хотят посмотреть, из чего вы сделаны. Как и сказал Марти, надо играть по правилам. Аманда, болтай с парнями, льсти им. Марти, делай комплименты женщинам.

Грегг кивает с отвратительной ухмылкой, явно считая, что ему предстоит упражнение в сексуальности. Не может дождаться начала. Мне уже страшно.

– Клайв, разве это не создаст неверное впечатление? Мы ведь хотим выглядеть профессионалами, так? – спрашиваю я.

Клайв бросает взгляд на Марти, затем смотрит на меня. Видно, что им все ясно, а мне – нет.

– Аманда, – снисходительно обращается ко мне Хендерсон, – именно так все и работает в мире адвокатов. Я повидал немало прекрасных барристеров, которые не получают работу лишь потому, что не играют по правилам. Они приходят на эти вечера и ни с кем не общаются. Выигрывают безнадежные дела, но никогда больше не получают заданий от конкретного солиситора. Почему? Все дело в том, что с ними нелегко поладить. Они не вовлечены.

– Но какова цена такого вовлечения? – задаю я новый вопрос.

– Ну, – отвечает Клайв, – это тебе решать.

Марти кивает в мою сторону. С каких это пор он стал экспертом по профессиональному обмену любезностями в адвокатской сфере?

Господи, как же он меня бесит!

* * *

Скайлар, как всегда, не в восторге от предстоящей вечеринки. Он сбивается с ног и психует из-за того, что не успевает купить подарок к дню рождения жены. Его глаза буквально умоляют: «Может, ты купишь?», а я взглядом отвечаю: «Простите, я занята». Слышала, как он жаловался Клайву, мол, он знает, какие духи ей нравятся, надо лишь съездить в торговый центр. Не может ли Хендерсон послать какого-нибудь паренька? Паренька, серьезно? Ага, на улице так и вьются оборванцы, желающие сбегать в парфюмерный магазин.

Наше рекламное «мероприятие» проходит в клубе под названием «Сиреневые залы». Я бы выбрала другое место, но Карен, наша управляющая по практике, настаивает, что мы «должны создать впечатление толковой конторы, смотрящей в будущее». Понятия не имею, что все это значит и как можно разглядеть толковость в солиситорах, которые напиваются в каком-то дурацком клубе, но я всего лишь стажер, им лучше знать.