Закон отражения - [43]

Шениор еще раз степенно кивнул и, с показной неторопливостью, уселся за стол. Поглядел на застывшую маску Старшего.

– Вы не составите мне компанию?

– Мне нравится ваше чувство юмора, ваше высочество. Что ж, пожалуй, я присоединюсь.

Он сел напротив, нетерпеливо побарабанил пальцами по столешнице, затем налил себе в бокал воды.

– Завтракайте, Ваше Высочество. Я не очень голоден. Если бы был голоден, ни за что не позвал бы вас…

Сапфировые глаза на миг подернулись багровой дымкой, но уже в следующий миг очистились, засверкали прозрачной глубиной.

Шениор уставился в пустую тарелку. Дурак, дурак… Надо же думать, что и кому говоришь! Стараясь не смотреть в бесстрастное лицо вампира, положил себе заячью грудинку, каши, и плеснул воды в бокал.

– Вас может интересовать вопрос, отчего я бодрствую сейчас, – с легкой усмешкой обронил Старший, – но такому старому n’tahe, как я, вовсе не обязательно спать днем. День отнимает наши силы, не более того.

Шениор проглотил кусок мяса. В желудке стало тепло и приятно.

– Я благодарен вам за то, что разрешили мне пожить здесь, – сказал он, – не знаю, что бы я делал… Куда бы пошел… Видно, я пришелся не ко двору… Вы ведь мне верите? Верите в то, что я действительно…

Улыбка сползла с лица Старшего.

– Разумеется, верю. Иначе вас бы не было здесь. И – поставьте себя на место нынешнего короля. Что бы вы делали на его месте?.. Но, хочу заметить, есть много способов исчезнуть, и Гнездо – далеко не единственный.

– Я не знаю, как мне правильно поступить, – пробормотал Шениор, краснея, – память предков со мной, но этого так мало! Я не знаю, что делать – бороться и мстить за отца, или стать кем-то другим, забыв свое имя?!!

Вампир качнул головой.

– В любом случае, вы еще слишком молоды и, простите, глупы, чтобы бороться и мстить. Такие вещи надо делать с умом, не то голова ваша будет красоваться на пике посреди дворцовой площади. И еще, Шениор, я не враг вам – невзирая на мое, так сказать, телесное состояние. Мне бы хотелось выслушать Вашу историю такой, какая она есть. Быть может, я смогу чем-то помочь. Хотя бы дать совет. Поверьте, за те восемьсот лет, что я уже прожил, мне довелось многое повидать…

Шениор едва не поперхнулся. Восемьсот лет… Да по сравнению с этим существом, он, дэйлор, кажется глупой букашкой-однодневкой!

– К тому же, еще следует доказать то, что отец ваш пал от руки убийцы. Сами-то вы в этом уверены?

Дэйлор покачал головой. Нет, не уверен. Ему говорили об этом, намекали… Но сам он не знал ровным счетом ничего. А знание предков пока молчало.

– Завтракайте, – промолвил Старший, – а потом мы побеседуем.

И, брезгливо морщась, отхлебнул воды.

…Старший не произнес ни слова, пока Шениор церемонно, стараясь не показывать, насколько был голоден, пережевывал великолепно приготовленное мясо, острое и тающее во рту. Когда завтрак был съеден, с холодной вежливостью поинтересовался:

– Не хотите ли вина, Ваше Высочество? Поверьте, в Гнезде делают превосходные вина, по старинным рецептам. Таких нет даже в королевских подвалах.

Шениор метнул на вампира подозрительный взгляд. Вино… Звучало заманчиво. Особенно если учесть, что ему никогда прежде не доводилось пробовать этот напиток. Но память – услужливая память предков – подсказывала, что в вине кроется нешуточная опасность. Утратить бдительность, заснуть… Тем самым давая опасному существу, сидящему напротив, великолепный шанс.

Он снова почувствовал на себе пристальный, оценивающий взгляд Старшего. Мотнул головой.

– Нет. Я, пожалуй, обойдусь без вина.

– Как пожелаете, – пожал плечами вампир и ухмыльнулся, – Вы все еще боитесь меня? Право же, не стоит. Я не питаюсь дэйлор. Да и – поверьте – после того, как возраст мой перевалил за половину тысячелетия – жажда крови поутихла.

Шениора так и подмывало спросить – а чем же питается Старший Гнезда куниц, но он вовремя опомнился и промолчал.

– Расскажите мне свою историю, Шениор, – почти промурлыкал вампир, опираясь на стол локтями и кладя подбородок на сцепленные пальцы – тонкие и белые, куда более похожие на пальцы ученого мага, нежели воина. Дэйлор обратил внимание, что ногти Старшего – длинные и острые – загибались, как когти хищного зверя.

– Расскажите все, что помните. Мне жутко любопытно, как смогла выжить беззащитная личинка. Видите ли, я слишком долго жил – и усомнился в воле Дэйлорона.

– Я мало что могу рассказать о том времени, когда был личинкой. Только обрывки… Которые я не могу сопоставить друг с другом.

– Обрывки? Что ж… Со временем вы их склеите в одну картину, Ваше высочество. Рассказывайте, я весь внимание.

И Шениор начал рассказ. Он поведал обо всем, о чем мог сказать хотя бы слово – и о болотной ночнице, и о ведьмах, особенно о той, что нянчилась с ним… О том, как в безумии шел в Дэйлорон, подчиняясь Зову родной земли, и о том, какой прием его ожидал. Долго и подробно рассказывал о снах в подземелье, и о том, что видел и чувствовал в глубине Поющего Озера…

– Как занятно, – пробормотал вампир, потирая гладкий подбородок, – похоже, что Дэйлорон и в самом деле благоволит к молодому д’Амес. Да еще и Поющее Озеро… Моя вера почти покинула меня, но теперь, быть может, она вернется.