Закон моря - [7]

    На другие сутки около полудня «Баклан» застопорил ход кабельтовых в трёх от пустынного берега. Ближе подходить было опасно: подводное каменистое плато чуть ли не на полмили выдавалось в океан. По отмели, отскакивая от хлесткого прибоя, вскипавшего между огромными валунами, бегали геологи, размахивая руками, припрыгивая и что-то крича. Ветер уносил их крики в сторону суши, ничего нельзя было разобрать, и казалось, что они исполняют какой-то странный танец.

    — Наголодались ребята, — жалеючи сказал мичман Суходолов рулевому Клинову, — Не так запляшешь, когда столько времени без продуктов. — И тут же отдал команду: — Шлюпку на воду! Погрузить продовольствие.

    Суходолов спешил. Погода портилась, с океана ледяной ветер нёс снежные заряды, стада седогривых волн катились на берег. Вдали едва различались горбатые контуры сопок, отливающие голубизной от недавно выпавшего снега, точно шли там бесконечные караваны голубых великанов верблюдов.

    Едва последний мешок с продуктами опустили в шлюпку и боцман Кнып с Антоном Савиным взялись за вёсла, как Суходолов нетерпеливо крикнул;

    — Отваливайте! У прибоя не зазевайтесь!

    Он, конечно, надеялся на боцмана, человека бывалого, да и Антон — парень сильный и отчаянный, из сибиряков. А последнее крикнул им скорее для порядка: ребята толковые, без слов всё понимают.

    Шлюпка отвалила от борта, пошла легко, подталкиваемая в корму накатами волн, уменьшаясь на глазах. Через несколько минут стало видно лишь, как две пары вёсел вспархивают над ней, словно стрекозиные крылышки. Проваливаясь между водяными холмами, взбираясь на гребни, она ходко шла к берегу. Казалось, ещё несколько взмахов вёсел — и очередной вал подхватит её и аккуратно вынесет на отмель. Но откатная волна столкнулась вдруг с мощной стеной наката, шлюпку вздыбило, поставило отвесно и швырнуло в сторону.

    — Опрокинулась! — закричал рулевой Клипов не своим голосом и для чего-то начал лихорадочно вращать штурвал. — Товарищ мичман, перевернуло!

    Суходолов и сам всё видел, сразу же приказал дать малый ход и выругался в сердцах:

    — Прошляпили!.. Кто бы мог подумать, такие ребята! Лево руль! На шлюпку держать!

    «Баклан» медленно, точно ощупью, двинулся вперёд. За бортом в сгущающейся, тяжёлой глубине, в прогалах между бурыми водорослями угрожающе скользило каменистое плато.

    — Того и гляди, на банку напоремся, — с опаской сказал Клинов. — Не выберешься потом отсюда.

    Шлюпка беспомощно торчала килем вверх, Возле неё, словно буйки, покачивались на волнах две крохотные фигурки.

    Через несколько минут боцмана Кныпа и Антона Савина подняли на борт. Посиневшие от холода, поникшие от непоправимой беды, стояли они на палубе и, будто приговорённые, дожидались, когда шлюпку вновь поставят на киль. Надеяться было не на что, но они, замерзая па ледяном ветру, всё не уходили, словно чуда какого ждали. Наконец шлюпку перевернули. Схлынувшая вода обнажила пустое днище и скользкие голые банки.

    Потрясённые случившимся, геологи стояли, застыв у самой кромки прибоя. Скорбно, молча смотрела на них вся команда «Баклана», и каждый из экипажа чувствовал какую-то свою, ничем не оправдываемую вину перед ними.

    — Что ж им, с голоду теперь помирать? — ни к кому не обращаясь, сказал Суходолов. — Ах, какая беда, ребята, какая беда! — С минуту он напряжённо молчал, приглядываясь к ним, потом вдруг спросил: — Савин, как у нас с продуктами?

    — Дней на пять, товарищ мичман, — виновато ответил Антон. По судовому расписанию он, радист, выполнял и обязанности кока.

    — Может, кто и против?.. — натягивая глубже мичманку, спросил Суходолов. — Тут дело такое, сами видите... Мы через сутки, считай, дома, a им... — кивнул он на геологов.

    Они хорошо поняли его. Все, один за другим, спустились в кубрик.

    Бились волны о старые, ненадёжные борта «Баклана», поскрипывали переборки, погромыхивал перекатывающийся по пайолам упавший чайник. Суденышко круто заваливало с борта на борт.

    — Заштормит к ночи, — сказал моторист Чхеидзе, — трудно будет идти. Сальник совсем нехороший.

    — А если кто против, то что? — нахмурился Клинов, как бы спрашивая одновременно и Суходолова и всех остальных.

    — Тот может взять свой паек. На одни сутки, на обратный путь. — Суходолов строго ждал, тревожась и не глядя ребятам в глаза. Он знал: сейчас решается многое. Но ответа так и не дождался. Вздохнул облегчённо: — Я так и полагал... — И приказал тут же погрузить в шлюпку все продукты и отправить геологам. Сказал, выбираясь на палубу: — Оставьте только две буханки НЗ.

    Час спустя «Баклан» уходил от унылого, пустынного берега. Геологи, прощаясь, долго махали руками.

    Боцман Кнып и Антон, подавленные, сидели в машинном отделении и сушили бельё на горячем двигателе.

    В первую же ночь на обратном пути «Баклан» попал в беду: старый моторишко не смог осилить ураганного ветра, и судно понесло на скалистый мыс Крестовый. Суходолов знал: за мысом лежит бухта Изменная, но проход в неё столь узок и коварен, что даже днём при доброй погоде не каждый рискнёт пройти его. Однако другого выхода не было, и он на всякий случай отдал приказ надеть спасательные пояса.