Закон мести - [112]

Балтазар попеременно смотрел то на Пилар, то на Рефухио.

— Не думаю, чтобы ты был способен на такую подлость по отношению к женщине. Я собственными ушами слышал, как ты предложил ей стать твоей женой. Это было не далее как утром. Мы все слышали.

Рефухио коротко рассмеялся.

— Ловко было придумано, правда? Я вынужден был прибегнуть к этой хитрости, и оказалось, что надуть вас было не так уж трудно. И тебя, и, естественно, дона Эстебана. Я должен был разоблачить предателя, и я нашел способ это сделать. Ты выдал себя, Балтазар. Кроме того, мне было необходимо, чтобы дон Эстебан совершил какой-нибудь противозаконный поступок и потерял из-за этого право пользоваться покровительством губернатора и официальных властей. Я был уверен, что мысль о похищении понравится моему заклятому врагу и он будет просто счастлив сыграть со мной ту же шутку, которую я сыграл с ним в Испании. Моей задачей было убедить вас обоих, что Пилар может стать исключительно ценной заложницей. А разве предложение руки и сердца было не лучшим способом показать, как она дорога мне? Разве вы не решили, что, похитив Пилар, отнимете у меня то, без чего я не смогу прожить?

23.

Итак, Рефухио просто воспользовался ею. То, что она услышала, внесло полный хаос в мысли Пилар. Он рисковал жизнью только ради осуществления своей мести. Ничто другое для него не имело значения. Значит, он никогда не испытывал к ней ничего похожего на любовь и его неопределенные обещания были всего лишь пустыми словами. Она приняла за чистую монету то, что он выдумал, чтобы в очередной раз заставить ее довериться ему. Вне всякого сомнения, его гордость была жестоко уязвлена тем, что Пилар публично отказалась стать его женой. И вполне возможно, Рефухио стал глядеть на Пилар другими глазами, когда понял, что кто-то другой может отнять ее у него. Желание обладать девушкой вспыхнуло в нем с новой силой, и он был готов на все, лишь бы только удовлетворить его.

Это было так не похоже на Рефухио, которого Пилар уже немного знала или ей казалось, что знала. Трудно было поверить в то, что произошло, даже после такого откровенного саморазоблачения. Но слова были сказаны, и Пилар волей-неволей пришлось признать это.

Но не так-то просто было убедить Балтазара.

— Выходит, ты не будешь против, если дон Эстебан убьет Пилар, — скептически поинтересовался он.

— А что это докажет, кроме того, что у убийцы есть оружие, с которым он умеет обращаться?

— Ничего, — согласился великан. — Но это заставит тебя испытать такие же муки, какие ты заставил испытать меня. Я бы с превеликим удовольствием повернул время вспять, чтобы отдать Пилар на растерзание индейцам, а потом потребовать, чтобы ты убил ее.

Рефухио покачал головой. Его взгляд, устремленный на Балтазара, был ясным и твердым.

— Я убил Исабель не потому, что ты приказал мне это.

— Неужели? А мне почему-то припоминается совсем обратное.

— Вполне возможно, — мягко сказал Рефухио. — Но я больше склонен думать, что ты заставил меня убить Исабель, поскольку чувствовал, что она все равно потеряна для тебя.

Пилар смотрела на них, понимая, что ее несчастья кажутся ничтожными по сравнению с тем, что пришлось пережить этим двоим. И если сердце Пилар разрывалось, то что можно было говорить о тех, чья боль была во сто крат сильнее. Но Пилар заметила еще кое-что. Она видела, как дон Эстебан наблюдает за всеми ними, посмеиваясь про себя.

Она торопливо заговорила, повинуясь какому-то внутреннему порыву:

— Вы не должны обвинять друг друга в смерти Исабель, потому что настоящий виновник стоит вот тут, рядом с вами.

Балтазар искоса посмотрел на нее.

— Что ты сказала?

— Если бы не дон Эстебан, никому из вас не пришлось бы покинуть Испанию. С него началась эта длинная цепочка обстоятельств, которая в конечном счете и привела нас сюда. Все началось со смерти отца Рефухио, причиной которой был дон Эстебан. Гибель моей матери тоже на его совести, но главное вот что: если бы он не похитил Висенте и не увез его о собой в Луизиану, то мы сейчас преспокойно жили бы дома, в Испании, и Исабель была бы с нами.

— Если бы Карранса не украл у меня изумруды… — начал дон Эстебан.

— Прошу принять во внимание, что это была ошибка, — сказал Рефухио. — Одна из многих. Помимо этого, я полагаю, что дон Эстебан гораздо больше причастен к смерти Исабель, чем вы думаете.

— Как это? — Балтазар подозревал, что его хотят обвести вокруг пальца.

— Не верь ему, — быстро вставил дон Эстебан. — Он пытается запутать тебя, чтобы переманить на свою сторону.

— На свою сторону? — угрюмо переспросил Балтазар.

— Никаких фокусов. Просто логическое умозаключение, — пояснил Рефухио. — Дон Эстебан путешествовал в обществе торговцев, французов, которые имели дело со многими индейскими племенами, свободно владели их языком и предлагали для обмена стальные топорики, ножи, мушкеты — словом, вещи, имеющие исключительную ценность в глазах индейцев. Вспомните, поначалу отряд индейцев неотступно следовал за нами, словно примерялся, с какой стороны им сподручнее будет нанести удар… или же высматривал, чтобы окончательно убедиться, что мы именно те, кто им нужен.