Закон мести - [108]

Лицо Рефухио будто окаменело.

— Какая щедрость. Но я снова возвращаюсь к сути проблемы: став богатой и независимой, ты могла бы решить, что я тебе больше не нужен и что мы отныне пойдем каждый своей дорогой.

— Господи, по-твоему, ничем другим, кроме денег, женщину удержать нельзя? У нее что, нет головы на плечах и она сама не может решить, уйти ей или остаться, руководствуясь только своими собственными желаниями?

— Но ведь нет никаких гарантий, что решение женщины будет в твою пользу. Поэтому лучше действовать наверняка, особенно если располагаешь для этого средствами.

Это можно было назвать попыткой объясниться, даже оправдаться, но никак не униженным вымаливанием прощения. На этот счет Пилар не обольщалась. Что Рефухио собирался доказать ей — одному богу известно, но одно Пилар уяснила себе: она нужна Рефухио. Раньше она никак не могла понять — что мешало ему открыто показать, что он неравнодушен к ней. Теперь эта загадка была решена.

— Той ночью, когда погибла Исабель, — начала Пилар, опустив ресницы, — ты серьезно говорил о возможности навсегда остаться в Новой Испании, ведь так? Ты знал, что у тебя теперь достаточно средств для этого?

— Но ты бы обязательно захотела узнать, откуда эти средства взялись, — быстро ответил Рефухио. — Я собирался рассказать тебе обо всем, но в свое время.

— Вот и рассказал бы. — Ироническая улыбка чуть тронула губы Пилар.

— Ну как мне еще убедить тебя поверить мне, понять меня? — Рефухио шагнул навстречу Пилар.

Его слова почти заглушил цокот лошадиных копыт. Это вернулся Чарро. Он и его спутники уже въехали в ворота и теперь направлялись к дому. Их голоса приближались. Они смеялись, поддразнивали друг друга, требовали выпивки, чтобы промыть горло, забитое дорожной пылью.

— Тебе лучше уйти, — твердо сказала Пилар. — Чарро не будет в восторге, если найдет тебя здесь.

— Теперь он полноправный хозяин в твоей девичьей спальне?

Пилар метнула на Рефухио обеспокоенный взгляд.

— Чарро ни в чем меня не упрекает, но иногда я замечаю, что он наблюдает за нами.

— На его месте я бы делал то же самое, — заявил Рефухио, но с места не тронулся.

— Я умоляю тебя. Ты должен уйти.

— Должен? С таким же успехом я могу и остаться. А ты можешь сказать Чарро, что совершила ошибку, а теперь решила ее исправить. Разве это так трудно объяснить, что ты передумала?

— Но я дала обещание. — Это прозвучало как-то неубедительно.

— Обещания очень легко и очень часто нарушаются.

— Но для этого нужно иметь веские основания.

— А какие основания для тебя являются достаточно вескими?

— Ну уж никак не изумруды. — Пилар боялась, что именно это Рефухио предложит ей.

— Ты, оказывается, плохо разбираешься в людях, а обо мне ты всегда судила неверно. Я уже нашел применение этим камням. Сеньор Хуэрта сообщил мне, что участок земли, который примыкает к его владениям с юга, продается по дешевке. Его владелец уже состарился и устал жить в постоянном страхе перед апачами. Он хочет спокойно умереть в Испании. И я не прочь воспользоваться этим… по некоторым причинам. Что бы там обо мне ни говорили, для меня существуют и иные чувства, кроме ненависти. — Пилар почувствовала невысказанный упрек в его словах и вдруг вспомнила, что его последняя фраза — повторение того, что было сказано в приемной губернатора. Кто же это был? Дон Эстебан?

Будущий муж Пилар уже вошел в дом. Она отчетливо слышала, как Чарро звал ее по имени. Вот уже его каблуки дробно застучали по лестнице, ведущей на второй этаж. При мысли о том, что может произойти, если двое мужчин встретятся здесь, в ее спальне, лицом к лицу, Пилар стало дурно. Она видела, что Рефухио сейчас в таком состоянии, что способен на все.

— Рефухио, пожалуйста, одумайся, — в который раз попросила Пилар. Ее голос прерывался от волнения.

Рефухио наклонил голову, его глаза отливали сталью.

— Так тебе неинтересно, какие еще чувства, кроме ненависти, есть в моей груди?

— Интересно, но… потом, не здесь. — Пилар сжала руки в кулаки.

Звук шагов Чарро приближался. Вот он уже легкой поступью движется по гостиной, смежной со спальней Пилар. Рефухио не сводил глаз с девушки.

— Значит, все, что мне остается сейчас сделать, — наконец выдохнул он, — сказать «прощай» моим надеждам, моей мести и моей неразделенной любви.

Чарро забарабанил в дверь комнаты.

— Пилар! — позвал он.

Она обернулась на его голос, но не ответила. Снова поворачиваясь к Рефухио, все еще находясь во власти его слов, она переспросила:

— Любви?

Молчание было ей ответом. Рефухио исчез.

Она с трудом стряхнула с себя оцепенение и пошла отпирать дверь. Чарро стоял на пороге, изучая ее бледное испуганное лицо. Затем он окинул взглядом комнату. Распахнутая балконная дверь не ускользнула от его внимания.

— Что с тобой? — спросил он. — Плохо себя чувствуешь?

Сделав над собой усилие, Пилар растянула губы в улыбке, точнее, в жалком ее подобии.

— Со мной все в порядке. Я просто… отдыхала.

Чарро тщательно прикрыл за собой дверь. Собравшись с духом, он спросил:

— Он был здесь, правда? Рефухио?

— Да, — ответила Пилар, понимая, что никакая ложь не помогла бы.

— Уговаривал тебя вернуться к нему? Признался в любви?