Заклятие горца - [93]

Комната погрузилась в тишину. Это тяжело давило на нее, вызвав удушье.

– Ч-что ты с-сказал? – запиналась Джесси.

– Ты знаешь, о чем я говорю, Джессика, – сказал Дэйгис мягко. – Кейон вернулся в Шотландию по единственной причине: умирать. Это – его месть. Это – его способ не дать Луке заполучить Темную Книгу и окончательно покончить с этим раз и навсегда. В момент, когда десятина не будет уплачена, они оба умрут. Все закончится. Бессмертный маг умрет, без единой капли крови. Все, что Кейону нужно сделать – это не попасться в руки Луке до двенадцати часов одной минуты первого ноября. И он прав, это действительно самый простой, самый эффективный способ покончить с ним. Действительно, очень чистый. Тогда Драстен и я сможем отыскать Темную Книгу и попытаться либо вернуть ее хранителям или защищать ее самостоятельно.

Джесси ошеломленно смотрела на Дэйгиса. Внезапно все слова Кейона, произнесенные им с того момента, как они встретились, смешались в единую кучу. Единственное, что она сейчас понимала, что ее счастье оказалось слишком коротким. Словно пелена спала с ее глаз. Она мотала головой, зажав рукой свой рот.

Теперь, когда она знала правду, все факты настолько идеально сошлись, что она была ошеломлена, что не догадалась об этом раньше.

Они никогда не говорили, что будет после его «крайнего срока». Даже тогда, когда она спросила о том, чем он собирается заниматься, как только заклятие будет снято. Никогда не звучало «Боже, насколько замечательно будет стать свободным снова!» Никогда не упоминалось ни о чем, что ему захотелось бы сделать, как только он уничтожит Луку, как, например, посмотреть кино, закатить пир, путешествовать по миру и размять немного свои ноги. На самом деле, не было даже малейшего упоминания о том, что он вообще убьет Луку. И зачем ему это делать? Он никогда реально не планировал, физически «убить» его.

«Не будет новых знакомств», – сказал он.

Он все время знал, он не думал о свободе через пятнадцать дней.

Он собирался умереть через пятнадцать дней.

Точно через две недели и один день, начиная с сегодняшнего дня, Кейон МакКелтар, мужчина, с которым она только что испытала самую удивительную, пылкую, страстную, великолепную ночь в ее жизни, собирался стать не более чем тысяча сто шестьдесят трех летней древней грудой пыли.

Она неуклюже повернулась к зеркалу. Ее собственное испуганное отражение смотрело на нее. Кейона нигде не было видно.

Трус.

Ее лицо было бледным, глаза – огромными.

– Ах ты, сукин сын, – выдохнула она.

Перед тем как разрыдаться.

Глава 23

Джесси стояла у раскрытого окна Серебряной комнаты, весь день печально глядя вниз на расплывчатые окрестности вокруг замка.

Кейон размашистым шагом пересекал обширный, ухоженный простор передней лужайки. Он расплел косички на своих волосах, и они блестели от влаги, длинным темным каскадом обрамляя его королевское лицо. Небо было свинцовым, горизонт гор затянулся черными грозовыми тучами. Падал мелкий моросящий дождь, клочки тумана, зацепившиеся то здесь, то там, укрывали траву дымкой, хлынувший дождь навеял сон, полный головокружительных видений о Кейоне, наполненный ими от начала до конца.

Несмотря на холод в воздухе на нем был только плед, низко обернутый вокруг его бедер, и мягкие кожаные ботинки. Он был похож на великолепного полудикого лэрда Нагорья из девятого столетия, осматривающего свою горную территорию.

Боже, как он красив.

Он кровоточил.

Кровь сочилась вниз по его влажной от дождя груди, скользила между рельефными мышцами, по скульптурному прессу, который предыдущей ночью она исследовала своим языком, покрывала поцелуями.

Свежие татуировки покрывали правую сторону его груди и часть правой руки и все еще были украшены влажным блеском капелек крови, оставшихся после крошечных уколов иглы. Теперь еще больше мистических рун поднималось вверх по его правому плечу и, поскольку он свернул по вымощенной камнем дорожке, она увидела, что или он, или один из близнецов также нанесли темно-красные и черные татуировки на большую часть его спины.

Руны защиты. Они отражают отдачу после использования черной магии, так сказала Хлоя.

Она была настолько увлечена наблюдением за ним, что не услышала, как открылась дверь в спальню, и кто-то зашел, пока Гвен не сказала мягко:

– Он изменяет землю, Джесси. Он увидел тебя здесь и послал меня за тобой. Он попросил передать тебе, чтобы ты не смотрела на это.

– Почему? – сказала Джесси бесцветно.

Гвен сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

– Это – Черная магия, Джесси. Она обладает некоторыми ужасными побочными эффектами, но даже Драстен согласился, что это было необходимо, и поверь мне, если уж Драстен согласился на использование какого-либо вида Черной магии или алхимии на земле Келтаров, то для этого действительно существует серьезное основание.

Слабая, кривая улыбка изогнула губы Джесси. В голосе Гвен была такая огромная любовь и гордость к своему мужу. Она знала, что чувствовала бы то же самое по отношению к Кейону все время – если бы ей подарили это время. Но он никогда не намеревался давать ей больше чем несколько недель, начиная с самого первого раза.