Закатная звезда - [16]

Все существо Лося неистово запросило у него только одной единственной вещи, ради которого можно было отказаться ото всего, что прежде было в его жизни. Дыхание его сделалось отрывистым, глубоким и тяжелым. Глаза преобразились и из небесно-голубых сделались цвета индиго. Он не мог оторвать взгляд. Всякие мысли покинули голову. Кровь с неукротимой силой и скоростью неслась по жилам. Все тело ныло и умоляло лишь об одном: слизнуть дрожащую холодную капельку с возбужденно топорщащегося соска на мраморной грудке. В голове рисовались блаженные образы сладкой росы, в неге, стекающей на кончик языка и растворяющегося во рту, при малейшем вздохе, в то время, как припавший на колени перед соблазнительницей, он смакует неземной вкус, едва касаясь разгоряченными губами молочной груди. Руки, лоб, спина Лося, весь он покрылся горячей испариной, весь задрожал, тяжело сглотнул…

- Я ту вот что подумал, - дверь распахнулась, из нее показалась небритая физиономия Дэми, - о, прости. Я как бы не думал, что ты тут так легко найдешь общий язык… то есть не то чтобы ты сложно находил…но я…да уже в общем-то неважно… - замялся он.

- Стучать тебя не учили? – Лось мигом пришел в себя, глаза его вновь приобрели светлый оттенок, - чего ты там?

Дэми опустил глаза в пол, тактично покашлял и деликатно показал в сторону девушки. Та продолжала нелепо улыбаться.

- Ох, черт! – Лось метнулся в ванную за полотенцем, схватил его, выключил воду, вышел и обмотал им подсохшую «дурочку».

- Я вот что подумал. Может она с вечеринки сюда забрела?

- Вряд ли. Похоже она малость того. Потерялась видимо. Надо позвонить в лечебницу и узнать, не пропадала ли у них подобная пациентка.

- Вообще для слабоумной она очень даже ничего. Ты поэтому ее решил?.. А что? Это даже забавно, - сосед скорчил нахальную похотливую рожу.

- Сам ты слабоумный, - резко ответил Лось, - я просто офигел малость, когда увидел, что она тут по дому шатается в чем мать родила.

- Ну-ну. – Дэми развернулся и с довольной ухмылкой вышел за дверь, закрыв ее за собой.

Лось снова уселся на диван и уперся локтем в колено, подставив его под подбородок. Посмотрел наверх и спросил:

- У тебя есть имя? Имя, понимаешь? Я - Лось, он указал на себя пальцем, - Лось, понимаешь? А твое имя? Лось, - он снова ткнул в себя пальцем, потом перевел указующий жест на незнакомку, - ?...

Она недоуменно поглядела на палец и неожиданно вымолвила:

- А почему такое странное имя – Лось? – нежный голосок, прощебетал райской птичкой.

- Так ты все таки говоришь. Это радует. Почему раньше молчала? Допилась?

- Я, я вроде как, не понимала, как. Ну, то есть, знала, вроде, но, что-то, как-то, это, - она сомнительно скукожилась.

Лось протяжно выдохнул через нос.

- Лось это не имя. Прозвище. Меня все так зовут. И что, черт возьми, значит это твое «не знала»? Ты, больная какая-то?

- Нет. Вроде нет. Я не уверена. Но, кажется, не больная. Я так думаю. Я бы почувствовала. Может правда пьяная? – она пожала плечами и села рядом с Лосем на диван.

- Ладно. Ну а звать то тебя, в конце концов, как?

- Нууу, я, этооо…

- Не знаешь?

- Как это не знаю? Знаю конечно. Это как же не знать собственного имени?, - потом последовала пауза, - я просто что-то вспомнить не могу. Ну вроде как до этого не могла вспомнить как говорить, а еще раньше, как ходить.

- Откуда взялась тоже не помнишь?

- Утром глаза открыла. Смотрю - дорога. Думаю: «надо идти». Шла. Устала. Села. Потом ты пришел.

- Значит так. Все с тобой понятно. Я только с работы. Мне надо поспать. Ты тоже ложись. Проснемся- пойдем в участок. Только не уходи никуда. Мало ли, - девушка кивнула.

Лось разобрал диван и постелил гостье постель. Себе постелил на полу, соорудив нечто вроде временного ложа на запасном матрасе, который уже год собирался выкинуть, да руки никак не доходили. Оказалось: не зря. Немного поворочался и провалился в сон, как в зыбучий песок. Ему снился всякий бред про цыплят, росу на утренней траве и дождь на мраморных холмах.

Глава 9. Кошка.

Вообще, за свою долгую и нудную, так называемую, карьеру синоптика, Лось привык засыпать в самых нетривиальных позах. Однажды ему случилось спать стоя в набитом битком транспортере, уютно примостившись на спинах собратьев по несчастью, случалось спать на столе, под столом, перед столом и в столе, ну это вообще история отдельная. Поэтому сон на полу собственной квартиры его вовсе никак не смущал, и даже, напротив, при наличии матраса и подушки, он превращался в «путешествие на двоих на райский остров где-нибудь в океане».

Видимо все это и послужило причиной тому, что встал он бодрым и отдохнувшим. Он пошел в кухню, чтобы соорудить завтрак на быструю руку для себя и своей случайной гостьи, однако, к его большому сожалению, из съедобного там оказалось только что-то скрюченное, плохо-пахнущее и уже несъедобное, а, притом еще и, по всем имеющимся признаком, живое.

Лось не отчаялся и пошел умываться. Было уже далеко за полдень, и чистка зубов показалась ему какой-то несвоевременной. Он, не ложился спать так поздно после ночной смены, и сейчас чувствовал себя каким-то неприкаянным. Он вернулся в комнату. Посидел. Походил. Еще немного посидел. Заметил раскиданные по полу вещи и решил их прибрать: занятие оказалось более чем утомительное, и он скоро вспомнил, отчего не делал этого раньше. Пришлось снова сидеть. Впрочем, как оказалось, это занятие тоже требовало немалой выдержки. Тогда Лось пришел к единственно верному решению – глазеть на спящую «ханыжку». Та, мирно посапывая, капала слюной на подушку. И вот уж работа сама нашла героя. Не долго думая, он достал из кармана брюк, нащупанных под боком, платок, и полез вытирать пухлые бледные губки.