Чувствуя себя лёгким поплавком на беспокойной воде бурной речки, я запомнил последнюю неделю урывками. Какие-то люди постоянно ухаживали за мной, куда-то возили, подключали аппаратуру, погружали тело в регенеративную ванну и, кажется, я однажды видел рядом с собой Волка, но не был в этом уверен.
Вся неделя промчалась мимо меня в полубреду, между сном и явью.
На восьмой день, я открыл глаза и понял, что нормально соображаю. Пробуждение было резким, но моя голова — ясной.
— Он приходит в себя. Деблокатор подействовал.
Повернувшись на звук, я увидел женщину, стоящую у соседней кровати. В воздухе пахло медициной, но вряд ли мы находились в больнице. Десятки мелочей говорили о том, что это помещение наспех приспособлено для содержания больных.
— Гд…
Блондинка не собиралась давать мне слово:
— Все вопросы потом. Твой напарник знает, что сегодня ты будешь доступен для посещений. Он заполнит пробелы в твоей памяти. Постарайтесь не двигаться, деблокатор не возвращает контроль над телом мгновенно.
Подойдя ближе, она подозвала кого-то вне поля моего зрения и взяла у него маленький фонарик. Через секунду свет ударил в глаза.
— Реакция замечательная. Визуально и по аппаратам всё в норме. Вас что-то беспокоит? Боль в желудке или пищеводе, жжение, тяжесть?
Я мотнул головой:
— Да нет вроде.
После моего ответа усталая женщина, на мой не шибко экспертный взгляд лет тридцати пяти от роду, пощупала мой живот пальцами и ничего не объясняя убежала. А передо мной встал тот, кто ей ассистировал. Молодой парень, не больше тридцати, черноволосый и смуглый.
— Привет! Извините Елену Викторовну, уцелевшего оборудования совсем мало. В регенеративные капсулы постоянная очередь. Её как главного специалиста буквально разрывают на части, очень много раненных и больных.
Пацан потянулся ко мне и чем-то щёлкнув, разблокировал мои руки.
Немедленно растерев непослушные конечности, я спросил:
— Где мы находимся?
Ассистент постепенно отключающий от моей постели какой-то модуль, не стал игнорировать мой вопрос:
— В медицинском секторе. Вас перевезли сюда три дня назад. В тоннелях была большая заваруха. Дырку ведущую на поверхность закрыли, две низинных улицы между транспортным узлом и нашей станцией изолировали. Нам всем очень повезло что вы нас нашли. Подумать страшно, почти четыре тысячи человек ютились совсем рядом с отрядом военных и даже не подозревали об этом.
Четыре тысячи человек? Охо-хо, последнее что я чётко запомнил, как меня вытаскивали с горящего перрона. Неужели я набрёл на целую кучу выживших? Да и слова «дырку на поверхность закрыли» вызывали самое малое — непонимание. Какую такую «дырку»? На ум приходил образ пролома, в который мы с Борзом прыгнули в надежде спастись, но я слабо себе представлял, как его можно закрыть.
Пацан тем временем отключил аппаратуру и покатил модуль на выход скрипя колёсиками подставки. Понимая, что я вот-вот профукаю главный источник информации, я приподнялся и крикнул ему в след:
— Эй! Ты куда? А мне что делать?
Чувствуя слабость во всём теле, я попытался сесть и только тут понял, что в «палате» я не один. На шести кроватях лежали бессознательные люди, точь-в-точь как я пару минут назад. Лишь один, пожилой хлопал большими глазищами на исхудавшем, обтянутом кожей лице.
— Полежите пока. Подождите пока мышечный каркас отойдёт от блокировки.
И был таков.
«Вот гад! Смылся!»
Когда дверь задвижка с шуршанием закрылась, я попробовал было встать, но шипя и матерясь оставил эту попытку. Стоило моим ступням коснуться пола, как по нервам побежала нестерпимая, жгучая боль. Казалось, будто в мои ноги давно не поступала кровь.
Охая и растирая конечности, я кивнул старику:
— Здравствуй отец. Не объяснишь, что тут происходит?
Мужик приподнялся на локтях и пожал плечами:
— У меня с ногами была беда. Кожу пожгло, но спасибо Матери уже нормально. Ребята как-то через нижние уровни пробрались в четвёртую горбольницу. Говорят, от неё ни хрена не осталось, одни руины, но кое-что с заваленных обломками этажей притащить удалось. Тебя как звать?
«Какие ребята? Какая Мать? Ни черта не понятно".
— По системному Дедом кличут. А тебя?
Старый улыбнулся:
— Меня Тельником обозвали, так и записался в этот «Оазис».
Продолжая растирать ноги, я махнул рукой в сторону стоящих у кроватей аппаратов:
— Так это всё с четвёртой?
Тельник откинулся на подушку и прикрыл глаза как бы говоря «да»:
— Ребята много чего принесли, но для такой оравы всё равно мало. Кого пылью в первые дни припалило, кто потравился, кто надышался всякого. Сейчас время такое — куда ни плюнь, всюду смерть.
Я стрельнул глазами в сторону двери и покусав губы спросил:
— Врачиха эта… ничего толком не объяснила. Я уже здоров или как? ИскИн только запустился, никакой информации по биотическому блоку пока нет.
Старый улыбнулся:
— Ну как тебе сказать. Хочешь валяйся, но кормить тебя задарма и обслуживать не будут. Понадобиться койка — прогонят. А пока лежи, ты что, куда-то торопишься?
Я хмыкнул:
— Спасибо, належался уже всласть. Пойду на разведку.
Босой, в одном лишь нательном белье, я пошлёпал наружу. В локтях и коленях ещё покалывало, но с каждой минутой становилось всё лучше. При моём приближении сработала автоматика и дверь откатилась в сторону.
