Закат в раю. Часть 2 - [32]

— Что ты здесь делаешь?

— Я… здесь работаю, — негромко ответила Ева, с тревогой глядя на отца: сейчас он был еще в худшем состоянии, чем два часа назад.

Макс бросил на Джордана взгляд, полный яда.

— Работаешь? И что же ты делаешь? — насмешливо протянул он. По тону отца Ева почувствовала, что он ее оскорбляет.

— Это тебя не касается, — ответила она.

— Скажи мне, что ты тут делаешь, Евангелина! — пронзительно крикнул Макс. Пот снова прошиб его, рубашка прилипла к телу, обрисовав нездорово полный торс и покрытую волосами грудь. Вены вздулись у него на висках, глаза почти скрылись под мощными надбровными дугами, и кожа внезапно приняла болезненно-багровый оттенок. Казалось, его вот-вот хватит удар.

— Я… крашу дом… и делаю разную… прочую работу, — запинаясь, ответила Ева. Она изо всех сил пыталась теперь смягчить неизбежный взрыв гнева Макса, но все равно чувствовала, как в душе ее поднимается гнев. Как он посмел явиться сюда и устраивать здесь сцены? — Отчего это ты вдруг вздумал поинтересоваться мною? Раньше я не замечала такого внимания. Отчего же теперь тебя так волнует, что я работаю здесь? — все сильнее волнуясь, спрашивала она. Зная, каковы будут последствия ее вопросов, она уже не могла сдерживать себя: этот человек отказал ее матери в простейшем праве встретиться с врачом, и отныне для Евы Макс был истинным исчадием ада.

Макс слез с лошади и шатающейся походкой двинулся к Еве и Джордану. Ему вспомнилась старая угроза Джордана завязать близкие отношения с его женщинами, ночь, когда умирал неблагодарный Патрик Хейл, не пожелавший забыть о прошлом. Он вспомнил, как всегда считал Патрика неподходящей парой для Катэлины… Что Катэлина сказала ему перед самой смертью…

Сейчас он ненавидел Джордана Хейла всеми силами души и страстно желал одного — уничтожить его. Он заметил, как Джордан заслонил собой Еву, и понял, что она что-то значит для него. «Ева его уязвимое место», — довольно подумал Макс. Он не собирался упускать ни единой возможности сокрушить своего заклятого врага.

В мозгу Макса сверкнула связная мысль — воспоминание о последней просьбе Летиции. «Она хотела рассказать Еве правду о том, что ее отец другой человек. О дьявол! — подумал он. — Нет, я не доставлю тебе такого удовольствия! После всего, что… как ты могла… с кем? С каким-то канаком?»

— Теперь все становится ясно, — медленно и невнятно проговорил Макс. — Я знал, что ты не моя дочь. Всегда знал, что… что-то тут не совсем так…

Ева охнула и судорожно схватилась за что-то твердое, оказавшееся рукой Джордана. Она ждала, что Макс начнет бушевать, была готова к его крику и оскорблениям, но таких слов совсем не ждала.

— А знаешь ли, кто тебя зачал? Не кто иной, как какой-то грязный канак. Забавно, правда?

Ева смотрела на Макса. Слова его с трудом доходили до ее сознания. «Он лжет, он просто хочет оскорбить меня», — подумала она.

Джордан с высоты своего роста взглянул на маленькую и такую беззащитную Еву. На лице девушки были написаны изумление, потрясение и острая боль от осознания того, что теперь она окончательно потеряла отца. И даже сейчас, после всех бед и несчастий, Джордан все еще не мог поверить, что Макс может быть так невероятно жесток к Еве.

Джордан повернулся к нему. Воспоминание о смерти отца было так же ясно, как будто это было только вчера. Да, Макс и тогда был так же жесток.

— Заткнись, Макс! — проговорил он глухим, сдавленным голосом. — Ты пьян и не понимаешь, что несешь. — Джордан знал, что Макс прекрасно осознает, что говорит, были ли его слова правдой или нет, но Джордан хотел заставить его замолчать.

— Не веришь мне, так ведь? — сказал Макс, по-прежнему глядя на Еву и не обращая внимания на слова Джордана. По пути в Эдем он думал, что его собственная боль уйдет, утихнет, когда он насладится страданиями Евы, но этого не произошло. Единственное, что чувствовал Макс — страшное душевное опустошение. — Это правда, — продолжил он почти печально. — Твоя мать сама рассказала мне, что я не твой отец… Это, верно, был тот мерзавец-рабочий. Так что, выходит, папаша твой черномазый, а мамаша — просто шлюха….

Джордан шагнул навстречу Максу, размахнулся, и через одно мгновение Макс тяжело рухнул навзничь.

— Не надо, Джордан! — воскликнула Ева, подходя ближе. Она взглянула на человека, которого всегда считала своим отцом. Лежащий в грязи, нетрезвый, растрепанный и обросший Макс выглядел сейчас жалко и был совсем не похож на прежнего Максимилиана Кортленда.

— Я согласна быть канаком, но только чтобы в моих жилах не текла твоя садистская кровь! — сказал она. Мужество оставило ее, и, заплакав, она повернулась и бросилась прочь.

Гэби и Фрэнки стояли в холле, и, взглянув на них, Ева поняла, что они слышали все. Ей не хотелось, чтобы Гэби узнала, что она лгала ей и об этом, но теперь было уже поздно. Совершенно сбитые с толку, Гэби и Фрэнки смущенно посторонились и дали Еве пройти.

Ева промчалась по дому и выбежала через заднюю дверь наружу. Через несколько секунд она была уже у рабочего барака.

Нибо окликнул ее, но она даже не остановилась. Сердце ее сильно стучало, дыхание сбивалось, но она продолжала бежать.