Закат Советской империи. От Брежнева до Горбачева. 1966–1991 - [38]

Николай Месяцев рассказывал:

— Когда нас всех разогнали, нам часто говорили: не может быть, чтобы у вас не было организационной спайки. Но ее не было, мы всегда оставались просто друзьями и единомышленниками. Часто собирались у меня на даче. Но не было таких разговоров, что надо Брежнева свергать и ставить Шелепина. Я знал, что все это прослушивается или может прослушиваться. Я же сам в госбезопасности работал… Хотя были и среди нас дурачки, которые, поддав, вставали на стол и кричали: «Да здравствует Шелепин!»

Александр Николаевич любил беседовать с глазу на глаз. Но мы не говорили о том, что он должен занять место первого. Разговоры сводились к тому, что страна остановилась в развитии, пятится назад. Вот что нас беспокоило…

Ему вторит Валерий Харазов:

— Комсомолята ему и навредили. По пьяной лавочке говорили, что наш «Железный Шурик» скоро будет хозяином страны. А эти пьяные разговоры становились известны.

Знавший больше других Владимир Семичастный так оценивает действия своих единомышленников:

— Мы просто еще не созрели для того, чтобы брать на себя ответственность за государство. Рядом с Микояном, Подгорным, Сусловым мы были комсомольцами в коротких штанишках. Нам на что-то претендовать было смешно…

Однако в Москве шли разговоры о том, что Шелепин и его друзья уже даже составили некий теневой кабинет министров, распределили должности.

Даже будущий член Политбюро Александр Яковлев принадлежал к команде Шелепина, позже он осторожно прокомментировал, что ему: «…импонировали выступления Шелепина против привилегий», что он «не симпатизировал, но и не относился к нему отрицательно… Была группа влиятельных людей, которая хотела поставить во главе страны Алексея Николаевича Косыгина. С ним связывали прогрессивные экономические реформы, возможность проведения более здравой линии. Я бы тоже не возражал, если бы Брежнева сменил Косыгин».

Брежнев противодействовал попыткам Шелепина прийти к власти последовательно и решительно. Когда Шелепин предложил управляющим делами ЦК КПСС своего человека, бывшего комсомольского руководителя Гранта Григоряна, который был заместителем управляющего, Леонид Ильич его не утвердил.

Брежнев, который тогда еще не жаловался на здоровье, назначил на должность начальника 4-го главного управления при Министерстве здравоохранения не ставленника Шелепина, потому что понимал, что состояние здоровья высших людей в государстве — бесценная информация в борьбе за власть.

Брежнев убрал председателя Гостелерадио Месяцева и, назначая на эту должность Замятина, сказал ему:

— ТАСС — это то, что дает нам информацию. Я хочу, чтобы ты отбирал информацию, чтобы я первым узнавал, что происходит…

Когда вслед за Семичастным Брежнев убрал первого секретаря Московского горкома КПСС Егорычева и назначил вместо него председателя ВЦСПС Виктора Гришина, заместитель председателя КГБ Георгий Карпович Цинев немедленно разогнал руководство московского управления госбезопасности. Цинев кричал на заместителя начальника УКГБ полковника Котова, который до этого был помощником Егорычева:

— Ваш Егорычев что, не понимал, что делает? Его выступление на пленуме — это же был пробный шар. Это был выпад против Леонида Ильича! Что вы там задумали? Заговор против Леонида Ильича затеяли?

Владимир Семичастный считал, что главной ошибкой Шелепина было то, что он противопоставил себя остальным члена Политбюро:

— Шелепин, когда стал членом Президиума, не взял охрану. Брежнев меня спросил: почему Шелепин без охраны ездит? Я говорю: он же отказывается от охраны. Пусть скажет, я ему завтра хоть взвод поставлю. Тут Шелепин встает и говорит: «Леонид Ильич, а зачем нас охранять? Я считаю, что нужно охранять три первых лица — первого секретаря, председателя Президиума Верховного Совета и главу правительства. А нас-то чего охранять? От кого?»

Шелепин даже когда был председателем КГБ, ходил без охраны. Его товарищи стыдили:

— У тебя же полный портфель государственных секретов.

Заодно Шелепин выступил против «иконостасов». Он сказал, что ему стыдно, когда во время демонстрации он стоит на Мавзолее, а рабочие несут его портрет. Зачем повсюду выставлять портреты вождей?

Члены Президиума ЦК замолкли. Но тут вмешался секретарь ЦК Суслов, ведавший идеологией:

— Это традиция такая. В этом проявляется авторитет партии. Нас не поймут, если отменим.

На этом обсуждение вопроса закончилось.

Председатель КГБ Семичастный встал:

— Ну так как, ставить Шелепину охрану?

Шелепин махнул рукой:

— Ставь…

Шелепин раздражал товарищей по партийному руководству разговорами о том, что члены Политбюро оторвались от масс. Кому такое понравится? Крайне щепетильный, он не делал себе никаких поблажек. За все платил.

Это подтверждает Валерий Харазов:

— Он переезжал с квартиры на квартиру. Однажды ему сделали ремонт. Он спросил, сколько стоит ремонт. Ему принесли документы. Он их просмотрел и попросил помощника заплатить. Об этом узнали его коллеги. Не бывало еще такого! Члены Политбюро обиделись: в какое положение их поставил Шелепин! Что же, и им теперь за все платить? Не привыкли.

Он подготовил большую записку о том, что высшим руководителям необходимо вести себя скромно. После этого его коллеги по партийному аппарату стали относиться к нему с опаской, а потом с ненавистью.