Закат Российской империи - [66]

А между ними, оставались вот такие, слабозаселённые и мрачные участки кольца, среди которых, небольшими крепостями под светом ламп, ютились редкие посты военных.

Оглянувшись назад, я увидел лишь рассеянный свет, разбавляющий мрак откуда-то из-за поворота.

На секунду забыв, что транспортный узел отделён от остального подземелья я поёжился. Странное чувство страха пробежало по спине волной мурашек, но стоило мне дёрнуть плечами — утихло.

Запахнув куртку плотнее, я отвернулся и побрёл в темноту. Перешагнул рельсы, добрался до перрона и взобравшись наверх, двигался дальше уже по нему. Проклятый синий свет снова был рядом, сочился из химических, почти вечных ламп, падал на мою одежду и делал тени ещё мрачнее чем они есть.

По правую руку тянулись многочисленные витрины и входы ведущие в кафетерии и магазины. Транспортный узел был центром целого промышленного района низинного города и останавливаясь здесь чтобы добраться с пересадками до места работы, люди частенько перехватывали кружку-другую кофе или заходили в магазины чтобы прикупить какой-нибудь мелочёвки. Будь-то рабочая роба, порция еды или какие-нибудь инструменты.

Выше, снабжённые грузовыми лифтами, раскинулись склады. Товары здесь хранились недолго, текучка была страшная. Дороги поверхности и высотные аэромобильные трассы были загружены гражданской техникой и не были пригодны для логистики.

Прямо на моих глазах откуда-то сверху посыпались искры. В свете ручных фонарей я видел фигуры работающих там людей и ворота ангара. Военная форма без труда позволила индицировать бойцов Кардинала. Я не знал, что именно они делают, но предполагал, что обыскивают склады и прихватывают сваркой ворота, чтобы уберечь имущество от мародёрства.

Хотя как по мне, очень скоро сами военные будут мародёрить за милую душу.

Мне потребовалось сорок минут, чтобы, сделав огромный крюк, выйти к обители оппозиции с другой её стороны. Мой ИскИн отправил готовый к этому моменту список сразу же, как только нащупал нить сохранённого контакта, а искомый объект появился в поле охвата моего биотического блока.

Лишь сделав дело, я устало выдохнул и пошёл искать Борза.

Глава 19. Выжившие

Шпионские игры — полное дерьмо.

Особенно когда у участников этих игр не спрашивают согласие на участие.

Под подошвами моих ботинок хлюпала вода. Тоннель, по которому мы шли с Волком, был подтоплен, причём подтоплен — основательно. Щупальца разорванных кабелей свисали до самой воды и преграждали нам путь. Потолок был взломан и ярился наружу потрохами сокрытых в нём коммуникаций и вывороченных бетонных обломков.

Мой трофейный костюм работника очистных сооружений дополнился легким, тридцатилитровым рюкзаком, с кустарно присобаченным к нему парамагнитным креплением для оружия, на котором сейчас висел свежеприобретённый, пятизарядный — дробовик.

Но в руки я пушку не брал, ни к чему. Не дай бог пальну с перепуга и призову к нам всю округу.

Вместо этого убойного, но крайне шумного оружия, я нёс в своих, едва заживших ладонях топор. Выбор был продиктован банальной логикой. Я не настолько ловок и селён как снайпер. За его плечами ряд инъекций биотических клеток и закреплённая на практике программная подготовка. А на моей — ни хрена. Поэтому орудовать ножом, мне было не с руки.

То ли дело старый добрый топор.

Каждый раз бросая взгляд вверх, на изрытый трещинами потолок, похожий на вскрытое брюхо чудного зверя, я удивлялся как он ещё не рухнул. Тяжёлые куски бетона целились в меня острыми краями, удерживаемые в воздухе обманчиво тонкой, стальной арматурой.

Стоп.

Команда к остановке прозвучала как всегда неожиданно. Борз присел на колено чуть впереди, я повторил его движение бесшумной тенью. В тоннеле было темно, но прибор ночного виденья для ночной охоты, позволял без проблем ориентироваться в пространстве.

Всматриваясь в лианы чёрных проводов, я не наблюдал ничего опасного, но это вовсе не значило, что проблемы нет.

На десять часов. Аккуратно ложимся, ждём, когда пройдут.

Волк плавно опустился на пол перрона, сознательно замедляя свои действия таким образом, чтобы чужой взгляд не зацепился. Я проделал то же самое, уложив топор горизонтально себе под грудь и всматриваясь в указанную снайпером сторону.

Через десяток секунд я разглядел новых хозяев туннеля.

У меня складывалось ощущение, что с каждым днём в них остаётся всё меньше человеческого. Одежда исчезает, а та, что остаётся, превращается в грязные лохмотья. Выпадают волосы и странно бледнеет кожа. Дёрганая походка и кособокие движения с головой выдавали стремительные мутации корёжащие их тела изнутри.

Выродки шли к нам навстречу, по противоположной стороне улицы. Разделяющее нас расстояние, темнота и затопленное пространство между перронами, позволяли не без оснований надеяться на благоприятный исход. К тому же эта встреча была уже третьей.

Убедившись, что рождённые войной скрылись с наших глаз, мы некоторое время лежали, не желая себя выдать неосторожным звуком.

Вся эта ситуация, когда я лежу с химической маской на роже и утыкаюсь её защитным щитком в грязь мокрого тоннеля, была в какой-то мере забавной. Дело в том, что в своём желании узнать, что там на поверхности, мы связались не только и не столько с оппозицией, но и с самим Кардиналом.