Закат Пятого Солнца - [31]

Себастьян протянул руку к высокому кувшину, схватил его за горло и принюхался.

– От такой пищи разгорается жажда. Интересно, что это за пойло? Судя по запаху – что-то хмельное.

Он налил содержимое в высокий раскрашенный кубок и осторожно попробовал.

– Дрянь, – сокрушенно объявил он. – Если пищу их есть еще можно, то с питьем дело совсем плохо обстоит.

Фернан ухмыльнулся этому замечанию и смело налил себе. Попробовав, он скривился и сказал:

– Теперь я понимаю, почему эти дикари такие страшные. Меня от одного глотка перекосило, а они это годами пьют. Это тебе не вина солнечной Андалусии.

Наевшись, испанцы так и остались в том же помещении. Индейцы их не тревожили, лишь однажды принеся воды для умывания. Остаток того дня они провели в комнате практически безвылазно. Нужно было немного прийти в себя после всего произошедшего, набраться сил – несколько дней блужданий по джунглям и недосыпания заметно сказывались.

Наступил вечер. Уставшие и пресыщенные новыми впечатлениями, конкистадоры улеглись спать. Настороженность их не покидала – обнаженные мечи и кинжалы оставались под рукой, хотя оба понимали, что если их сумели захватить в лесу, то здесь, посреди чужого города, оружием уж точно себе не помочь.

На следующее утро Фернан проснулся рано. Открыв глаза, он приподнялся на локте и на всякий случай тут же протянул руку к мечу – оружие лежало на месте. Косые солнечные лучи проникали сквозь узкое вентиляционное отверстие. В этой полоске света танцевали искрящиеся пылинки. Спал он на удивление хорошо, никакие кошмары его не беспокоили. На другой кровати, как ни в чем не бывало, зарывшись головой в накидки, лежал Себастьян. Фернан тут же вскочил и потормошил его. Себастьян что-то недовольно буркнул и дернул плечом, но вставать и не подумал. Гонсалес задумчиво прошелся по комнате, затем приник глазами к высоко расположенной щели.

– Ну и что ты там хочешь высмотреть? – услышал он недовольный вопрос Себастьяна. – И для чего ты меня так рано разбудил?

Гонсалес обернулся к товарищу. Себастьян сидел, озираясь по сторонам. Он выглядел вполне отдохнувшим, лишь спутанные и местами торчащие в стороны светлые волосы придавали ему несколько бестолковый вид.

– Любуюсь, – холодно бросил Фернан. – У нас под окнами сейчас еще одну девушку режут.

– Да ладно!

С этими словами Себастьян вскочил с кровати и подбежал к вентиляционному отверстию. В саду ничего, разумеется, не было, кроме деревьев.

– Все шутки шутишь, – неодобрительно бросил он Фернану.

– Какие уж тут шутки. Я бы и сам не слишком удивился, если бы это оказалось правдой.

Видимо услышав, что пленники уже не спят, в комнату вошло двое индейцев. Они были безоружны, в одних набедренных повязках и не демонстрировали никаких признаков агрессии. Вошедшие опустились на колени, протянули ладони к полу, затем подняли их к губам, после чего встали и обратились к испанцам с краткой речью. Те, конечно же, ничего не поняли. Индейцы поспешили ретироваться. Фернан провожал их подозрительным взглядом. Вскоре в комнату ввалилась целая толпа местных жителей, неся кучу самой разнообразной еды.

Позавтракав, конкистадоры решили выйти на улицу. Фернан наотрез отказался расставаться хотя бы с какой-то вещью из своего снаряжения. Себастьян слегка скептически глядел на то, как его молодой друг надевает шлем, вешает на спину щит, проверяет, хорошо ли клинки сидят в ножнах.

– Вот будет весело, если после всех твоих приготовлений дикари откажутся выпускать нас из комнаты.

Впрочем, Риос взял пример с товарища и тоже нацепил на себя все свои вещи, начиная со шлема и арбалета, заканчивая котомкой и флягой.

– Сейчас и узнаем, – ответил Фернан.

Было и у него такое опасение, но оно развеялось как дым, стоило им лишь сделать первые шаги за пределы их жилища. В коридоре дежурил индеец, которому Гонсалес жестами показал, что он хочет прогуляться по городу. Тот кивнул головой, хотя Фернан и не был уверен, что обозначает этот жест у местных жителей. Но выйти на улицу без почетного эскорта им не удалось. Сопровождать пленников собрался целый отряд – с полдюжины воинов, да еще и несколько расторопных слуг. По крайней мере, мысленно Фернан именно так распределил роли индейцев, исходя из их внешности, экипировки и поведения.

Слуги выглядели скромно. Одетые в набедренные повязки из светлой ткани и плетеные сандалии, они несли в руках корзины, наполненные едой. Воины смотрелись куда более нарядно и живописно. Чего стоили их разноцветные юбки, украшенные вышивкой, яркими пушистыми кистями и перьями. Кроме того, у каждого спину укрывал пестрый прямоугольный плащ, завязанный узлом на плече. На ногах они носили кожаные сандалии, оставлявшие пальцы открытыми. Но самой бросающейся в глаза деталью были головы: длинные волосы, укрепленные ремнями и заколками, образовывали сложные прически, украшенные разноцветными перьями. На лицах вились темные полосы татуировок, в ушах красовались металлические или костяные серьги. К тому же, все эти индейцы поголовно оказались косоглазыми и горбоносыми. Черепа были причудливо деформированы: вытянутые в длину, с вдавленными, как будто вмятыми могучей рукой, лбами.