Закат Пятого Солнца - [30]

Испанцы рассматривали картину, пытаясь разобраться в ее смысле.

– Они воевать с этой дрянью собрались или же поклониться ей пришли? – прошептал Фернан.

– Вряд ли поклониться, – ответил Себастьян. – Слишком уж страшная. К тому же, она явно ест людей. Думаю, местный мастер изобразил сцену борьбы героев с каким-то чудовищем. Меня пока больше интересует, почему один из воинов черный. Неужели здесь тоже живут негры?

– Это, скорее всего, краска. Вспомни, дикари охотно себя раскрашивают. Меня же интересует вот что – тварь, с которой они собираются биться. Она выдуманная или же на такую в самом деле можно нарваться в местных джунглях?

Вопрос был важным. Существо на картинке казалось раз в три больше человека, а крокодилья челюсть и некое подобие хвоста наталкивали на мысль о драконах. Поневоле Гонсалес подумал, что им в какой-то мере повезло, что на них наткнулись индейцы, а не подобный людоед. Но если они рано или поздно вырвутся из города, то как сражаться с таким чудовищем?

– Фернан, а ведь это мозаика, сделанная из перьев.

Гонсалес присмотрелся. Действительно, все огромное четырехметровое полотно было полностью укрыто слоем мелких перьев. Красноватые лица индейцев, черные лезвия обсидиана, зеленая морда крокодила, синие, желтые, оранжевые, белые узоры – все это были миниатюрные перья. Порой меньше половины ногтя, кое-где вплетенные, кое-где приклеенные к полотняной основе, они складывались в огромную и красочную картину, блестя в свете факелов.

– Это просто непостижимо! – с восхищением произнес Себастьян. – А я тайком удивлялся сноровке их мастеров, которые делают плюмажи для головных уборов. Куда там! Вот где настоящий талант!

Фернан оторвался от висящего на стене ковра, подошел к столу и поднял свою золотую статуэтку. Застывшее в металле существо выглядело привычно свирепым, но теперь казалось еще и весьма довольным. Как будто радовалось, что сумело вернуться на родину, да еще и чужеземцев с собой прихватить, предав их в руки индейцев. Гонсалес бросил его в кошель и стянул завязки.

– Нас привели не в клетку, а во дворец. Выделили самые роскошные покои, какие только у них были. Одну только эту мозаику ткачи, наверное, делали месяцами. Вернули все вещи. И за что такая честь? Себастьян, а ты не думаешь, что это как-то связано с моим золотым идолом? Очень уж он похож на маску одного из негодяев, которые девушку казнили. Может, он и в самом деле является изображением какого-то бога?

– Кто знает, – пожал плечами Риос. – Мы же пока ни слова не понимаем на их языке.

После этого Себастьян подошел к дверному проему и выглянул в коридор. Там находилось шестеро вооруженных индейцев.

– Местные жители не такие дураки, – заметил Риос. – Даже если мы их перебьем, то попробуй еще найти выход из этого лабиринта. Ладно! Уплывший корабль нам уж точно не догнать. Посмотрим, что ждет нас здесь.

В это мгновение в комнату зашло несколько индейцев. Фернан нахмурился и положил руку на рукоять меча – кто знает, чего ожидать от этих дикарей! Однако те не проявили ни малейших признаков агрессии и стали сновать туда-сюда, сервируя большой стол к трапезе. Одеты они были скромно, лишь в набедренные повязки без каких-то украшений, в глаза испанцам не смотрели и делали свое дело сноровисто, сохраняя полнейшее молчание.

Конкистадоры наблюдали с любопытством. Большая часть принесенных блюд выглядела и пахла вполне съедобно, а они порядком проголодались. Почти все индейцы вскоре ушли, лишь двое остались, очевидно, чтобы прислуживать во время еды.

Себастьян не ведал никаких сомнений. Он тут же уселся за стол и потянулся к высокой стопке белых лепешек. Фернан смотрел на еду с явным подозрением. Себастьян расхохотался.

– Фернан, ты же не думаешь, что они хотят нас отравить?!

– Себастьян, ты же не думаешь, что они знают, чем следует кормить испанских кабальеро? – передразнил своего приятеля Фернан.

На самом деле он не боялся яда, но сцена вчерашнего убийства все еще стояла у него перед глазами. Вот эти самые или, по крайней мере, точно такие же дикари смотрели на гибель молодой прекрасной девушки и выражали по этому поводу самый настоящий восторг. Ничего хорошего от таких людей он не ждал. Еда если и не отрава, то наверняка гадость. Фернан сейчас, терзаясь муками голода, готов был бы съесть и сырое мясо, но только если бы добыл его сам.

Себастьян демонстративно сжевал лепешку и изрек вердикт:

– Вкусно, – после чего потянулся к блюду с жареным мясом. – Поверь бывалому солдату, Фернан. Если ты где-нибудь не дома, то нужно есть при каждом удобном случае. Не важно, где ты находишься: в путешествии, в военном походе, в лагере накануне битвы, в плену. Никогда не знаешь, когда представится следующая возможность подзакусить. Смелее.

С этими словами он бросил Гонсалесу жареную тушку какой-то птахи. Реакция Фернана не подвела – он поймал угощение и, немного поколебавшись, сел напротив Себастьяна. Еды оказалось много. Какая-то желтая каша, лепешки, разнообразная жареная и печеная птица и рыба, овощи и фрукты. Керамическая посуда удивляла хорошим качеством. Изящная, тонкостенная, покрытая разноцветной глазурью, с рифлеными узорами. Но больше всего испанцев поразило то, что все блюда оказались далеко не пресными. Индейцам хорошо известна была соль, а также пряности, причем, очень острые на вкус.