Закат империи - [80]
— О, позволь тебе возразить! Максимиан уехал, не желая вступать в брак с дочерью Тригвиллы, потому что любит Беатрису, дочь твоего приёмного сына!
— В таком случае ты знаешь о нём больше, чем я, — с грустным спокойствием заметил Симмах. — Остаётся надеяться, что он не попадёт в руки готов, которые посланы, чтобы конфисковать всё имущество его отца...
— Подлые собаки!
После этого неожиданно вырвавшегося восклицания Симмах с искренней симпатией взглянул на молодого римлянина, но промолчал.
— Я знаю, что сегодня должен состояться суд над Северином Аницием, — продолжил Виринал, видя, что принцепс сената продолжает молчать. — И что единственным защитником и его, и всей римской свободы будешь только ты, Квинт Аврелий... Чем я могу помочь?
— Благодарю тебя за твой благородный порыв, юноша. Он делает честь и тебе, и твоему почтенному отцу. Но перед торжествующей подлостью бессильно любое благородство.
— Значит, Северин Аниций будет осуждён на смерть?
— Против него имеются три лжесвидетеля, а на его стороне только один...
— Но есть же ещё один выход!
Симмах печально улыбнулся.
— О да, принять смерть самому!
— Нет, я говорю не об этом. — Корнелий настолько разволновался, что встал с кресла и принялся расхаживать по залу. — Ты забываешь о судейском поединке.
Сам он узнал об этом древнем, ещё дохристианском обычае германских племён от Амалаберги, чей прадед погиб во время поединка на мечах, пытаясь защитить свою правоту в споре с другим королевским приближённым. Симмах удивлённо посмотрел на юношу и только теперь переменил позу.
— Это не римский, а варварский обычай решать правоту дела не в справедливом судебном разбирательстве, а в схватке двух противостоящих сторон.
— Да, это так, — согласился Корнелий, — но, если варвары ещё не доросли до нашей цивилизации, надо биться с ними их же оружием!
Теперь уже Симмах почувствовал такое волнение, что тоже поднялся с места и приблизился к Корнелию.
— И ты готов лично отстаивать невиновность Северина Аниция с мечом в руке?
— Я сочту это величайшей честью, которая сделает мой род знаменитым не менее, чем род Муция Сцеволы! — гордо заявил Виринал.
При этих словах на глазах старого патриция блеснули слёзы.
— Нет, вопреки всяким кассиодорам римский дух не погиб, если ещё рождает таких юношей, как ты! На сегодняшнем заседании суда я постараюсь убедить Теодориха прибегнуть к высшему правосудию, а пока позволь мне обнять тебя в знак признательности за твоё мужество и благородство.
И он крепко прижал к груди Виринала, а затем выпустил его из объятий.
— Мы ещё возродим величие Римской империи!
Глава 21. УТЕШЕНИЕ ФИЛОСОФИИ
Это был не сон, но это не было явью. Ослеплённый фантастически ярким светом, вмиг залившим самые отдалённые углы его тюремной камеры, Боэций удивлённо приподнялся на ложе и увидел перед собой прекрасную женщину. Её строгое классически правильное лицо было исполнено царственного достоинства, а глаза пора жали живым блеском и неисчерпаемо притягательной силой. В правой руке она держала книгу, в левой — скипетр. Одежды её чем-то напоминали одежды римской матроны, но были вытканы из странной блестящей ткани, покрытой какими-то мелкими, чёткими рисунками. На одном из них были изображены яростно спорящие мудрецы Афинской школы, на другом — развалины и одинокие колонны древнего города, на третьем — таинственные знаки, символизирующие какую-то высшую мудрость. Большего Боэций рассмотреть не успел, поскольку женщина неслышными шагами приблизилась к нему и опустилась на край ложа, пристально смотря в его глаза, залитые слезами после недавнего пробуждения. А снилось ему, что он стоит в суде лицом к лицу со своими клеветниками, снова выслушивает их гнусные обвинения и не может найти слов, чтобы доказать свою невиновность.
— Кто ты? — чуть слышно прошептал Боэций. — Неужели я тяжело болен и у меня начались галлюцинации? Впрочем, ради такого прекрасного видения я готов никогда не выздоравливать!
— Ты действительно болен, — мелодичным и очень приятным, хотя и несколько строгим голосом ответила женщина, — если настолько опечален своими мнимыми горестями, что даже не узнаешь меня, свою кормилицу и целительницу, под чьим неусыпным присмотром ты находился с самых ранних лет молодости.
— Философия! — потрясённо воскликнул он. — О, как же я рад увидеть тебя воочию! Как долго я ждал этой встречи и как мне жаль, что она произошла в столь жалкой обстановке, где я не могу достойно принять тебя, свою царственную гостью… — По его щекам потекли горючие слёзы, а голос дрожал и срывался, но стоило ей заговорить, как он почти мгновенно успокоился, боясь упустить хотя бы одно слово.
— Какие пустяки ты говоришь! — начала Философия. — Неужели меня когда-нибудь смущали темницы, в которые злобствующие невежды бросали самых верных моих учеников? Разве я похожа на развратницу Афродиту, которая не может обходиться без золотого блеска всей той мишуры, что украшает любовные игры? Сам подумай, неужели ты только здесь понял, что при дурных нравах мудрость всегда подвергается опасности? Неужели ты забыл историю великого Сократа, который тоже был несправедливо обвинён тремя гнусными негодяями — бездарным оратором Диконом, бездарным поэтом Мелетом и владельцем кожевенных мастерских Анитом, чьи имена остались в истории лишь благодаря клевете на гениального человека? Подумай, имена Василия, Опилиона и Гауденция тоже могут остаться в истории по той же самой причине! Да и как ещё прославиться негодяю, как не связав своё имя с именем великого человека?
Чем только не приходится заниматься обыкновенному сыщику Петербургской полиции Макару Александровичу Гурскому! Розыск пропавшего учёного-биолога, открывшего новое сильнодействующее средство, способное чуть ли не воскрешать мёртвых, неожиданно выводит на большевистскую организацию. Радетели за народное счастье занялись банальным похищением людей с целью пополнить похудевшую партийную кассу. А когда к Гурскому за помощью обратился великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя Николая II, сыщик и не предполагал, что столкнётся с древней тайной — брошью легендарного Казановы, обладающей якобы магическими свойствами.
Самая красивая девочка на философском факультете Московского университета — Наталья Гончарова — могла рассчитывать на блестящую партию, а вышла замуж за скромного инженера вагоностроительного завода, разбив сердце безнадежно влюбленного в нее сокурсника Олега Суворова.Шли годы, а он все не мог забыть свою любовь…
Российская попойка имеет удивительное сходство с пожаром – подобно тому, как он, раз начавшись, не успокаивается до тех пор, пока не переварит в своем огненном нутре все то, что попадется ему на пути, так же и она будет неуклонно стремиться к расширению и продолжению в пространстве и времени. Это не западный способ пития, где каждый деловой разговор предваряется неизменным вопросом: «Что будете пить?»; в России пьют все, что пьется, и отнюдь не для того, чтобы можно было занять руки бокалом во время деловой беседы, а для того, чтобы занять разговором душу и отвлечься – и от всех дел, и от всей смертельно надоевшей, бестолковой обыденности.
Молодой писатель впервые в жизни отправляется за границу. И ни куда-нибудь, а в Италию, осуществив мечту всей своей жизни. Не желая быть связанным программой туристической группы, новоявленный путешественник оформляет себе индивидуальный тур. Однако вожделенная свобода оборачивается цепью неожиданных злоключений. Впрочем, все заканчивается благополучно: наш герой находит не только сюжет для нового романа, но и свою любовь…
Поколение, родившееся в навек, казалось бы, застывшую эпоху, оказалось втянуто в калейдоскоп невероятных событий и подверглось множеству испытаний, главное из которых — испытание впервые обретенной свободой. Судьбы шестнадцати одноклассников, закончивших школу в 1976 году, сложились по-разному: кто-то сумел успешно приспособиться к новым временам, став политиком или бизнесменом, ученым или журналистом, кто-то спился, кто-то эмигрировал, кто-то погиб в Чечне, кто-то стал жертвой заказного убийства или несчастного случая, кто-то оказался счастлив в любви и личной жизни, кого-то постигла жестокая неудача…
Изящная и хрупкая девушка подвергается нападению трех пьяных мерзавцев. Из грязных лап насильников ее вырывает красавец атлет. Могла ли представить себе наша героиня, что пройдет совсем немного времени и она сама отобьет у хулиганов своего спасителя? Прежде чем упасть в его объятия…
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.