Закат империи - [43]
Боэций устало потёр лоб и приподнял голову. Тишина и полутёмный покой царили вокруг, лишь снаружи, из перистиля[29], доносился слабый плеск фонтана. Загадочно замерли любимые статуи древних богов и героев, неясными силуэтами темнели картины с изображениями пейзажей и исторических сцен. Но не было среди них ни одной, написанной на библейский сюжет, как не было в комнате и распятия, хотя и имелся экземпляр Библии. Комнату освещала единственная масляная лампа, стоявшая перед ним на столе, её блики отражались на стёклах книжных шкафов из слоновой кости, за которыми высились бесконечные ряды книг. Сколько их уже прочитано и написано, сколько отдано четырём домашним писцам! Но сколько ещё он собирался сделать, пытался сделать и делал до тех пор, пока не занял свой нынешний пост!.. Старинная пословица гласила: habeat sua fata libelli[30], хотя, конечно же, это относилось к настоящим книгам, тем, которые переживают своих создателей. И Боэций заботился о судьбе таких книг едва ли не так же, как о судьбе собственных детей!
Слишком мало людей теперь знали греческий, а потому надо было перевести на латынь сочинения двух величайших философов — Платона и Аристотеля, надо было дать к ним комментарии и попытаться доказать, что различия их грандиозных систем не столь велики и имеются пути к примирению. Но пока он успел перевести только некоторые логические трактаты Аристотеля из его знаменитого «Органона», да ещё комментарии к ним Порфирия. Он даже не сумел взяться за «Метафизику».
Кроме того, ещё в молодости, основываясь на трактатах греческих и латинских авторов, Боэций написал ряд учебников по арифметике, геометрии, музыке и астрономии — учебным дисциплинам второго цикла, названного им «квадривиумом», в отличие от первого, состоявшего из грамматики, диалектики (то есть логики) и риторики, который назывался «тривиумом»[31]. Был ещё и ряд собственных логических сочинений, но на божественного Платона просто не хватало времени! И перед первым министром поневоле вставал вопрос: если не хватает времени даже на то, чтобы передать грядущим векам одного из величайших философов веков прошлых, то какой же жизнью он живёт? В чём её смысл? Что оставит он после себя и с чем войдёт в историю культуры? А ведь в смутные времена, тянувшиеся с момента распада империи, рукописи так легко гибнут, уничтожаются, теряются. Скольких сокровищ мысли может недосчитаться человечество, если сейчас даже он, человек, лучше кого бы то ни было понимающий значение культуры, ищет не рукописи, а продовольствие, спасает не великие мысли, а голодный плебс!
Боэций вздохнул и вновь притянул к себе старый свиток, недавно доставленный Кирпом. Эта рукопись содержала в себе копии с некоторых считавшихся утраченными писем знаменитого киника Диогена, причём одно из этих писем настолько шокировало своей откровенной непристойностью, что Боэций поневоле задумался над странной проблемой: стоит ли сохранять для потомства слабости и пороки великих людей? Не лучше ли скрыть эти пороки и не марать облик тех, кто может стать объектом для подражания? Какую пользу принесёт будущим поколениям знание тех плотских мерзостей, которых отнюдь не стыдились некоторые мудрецы?
Вот что содержало это письмо Диогена, в котором он описывал Сополиду своё посещение милетской палестры[32].
«...Сняв с себя плащ и взяв скребок, я вышел на середину и намазался маслом. Вскоре прямо ко мне по местному обычаю подошёл юноша с очень красивым лицом, ещё без бороды. Он протянул мне руку, пробуя, насколько я опытен в борьбе. А я, вроде бы застеснявшись, стал притворяться, будто совсем ничего не умею. Но, как только мне стало угрожать поражение, я схватился с ним по всем правилам искусства. Вдруг у меня неожиданно «встал конь» (других слов я не рискую употребить, опасаясь оскорбить почтенное общество), мой партнёр смутился и убежал, а я, стоя, довёл дело до конца, обойдясь своими средствами.
Это заметил надсмотрщик, подбежал и стал бранить меня. «Послушай, — обратился я к нему, — если бы существовал обычай после умащивания маслом нюхать чихательный порошок, ты бы возмущался, если бы кто-то из умастившихся чихнул в гимнасии? А теперь ты негодуешь, когда у человека, обнявшегося в борьбе с красивым мальчиком, невольно поднялся член.
Не полагаешь ли ты, что наш нос целиком зависит от природы, а вот он всецело находится в нашей власти? Перестань бросаться на входящих и, если хочешь, чтобы ничего подобного не случалось, убирай отсюда мальчиков. Ты уверен, что твои инструкции способны усмирить то, что от природы рвётся в бой, когда сплетаются в борьбе мужчины с юношами?» Я всё это высказал надсмотрщику, и он удалился, а я, подняв свой плащ и котомку, направился к морю».
Боэций снова задумался. Стоит ли философу или историку бояться нареканий переменчивой черни? Ведь умные люди поймут, а, рассчитывая на дураков, нельзя думать о будущем.
Действительно, умные люди поймут... Да и не может он брать на себя ответственность цензора, он, который добровольно взял на себя роль сохранителя культуры! Это письмо Диогена надо обязательно сохранить для будущего наряду со всеми другими его письмами.
Чем только не приходится заниматься обыкновенному сыщику Петербургской полиции Макару Александровичу Гурскому! Розыск пропавшего учёного-биолога, открывшего новое сильнодействующее средство, способное чуть ли не воскрешать мёртвых, неожиданно выводит на большевистскую организацию. Радетели за народное счастье занялись банальным похищением людей с целью пополнить похудевшую партийную кассу. А когда к Гурскому за помощью обратился великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя Николая II, сыщик и не предполагал, что столкнётся с древней тайной — брошью легендарного Казановы, обладающей якобы магическими свойствами.
Самая красивая девочка на философском факультете Московского университета — Наталья Гончарова — могла рассчитывать на блестящую партию, а вышла замуж за скромного инженера вагоностроительного завода, разбив сердце безнадежно влюбленного в нее сокурсника Олега Суворова.Шли годы, а он все не мог забыть свою любовь…
Российская попойка имеет удивительное сходство с пожаром – подобно тому, как он, раз начавшись, не успокаивается до тех пор, пока не переварит в своем огненном нутре все то, что попадется ему на пути, так же и она будет неуклонно стремиться к расширению и продолжению в пространстве и времени. Это не западный способ пития, где каждый деловой разговор предваряется неизменным вопросом: «Что будете пить?»; в России пьют все, что пьется, и отнюдь не для того, чтобы можно было занять руки бокалом во время деловой беседы, а для того, чтобы занять разговором душу и отвлечься – и от всех дел, и от всей смертельно надоевшей, бестолковой обыденности.
Поколение, родившееся в навек, казалось бы, застывшую эпоху, оказалось втянуто в калейдоскоп невероятных событий и подверглось множеству испытаний, главное из которых — испытание впервые обретенной свободой. Судьбы шестнадцати одноклассников, закончивших школу в 1976 году, сложились по-разному: кто-то сумел успешно приспособиться к новым временам, став политиком или бизнесменом, ученым или журналистом, кто-то спился, кто-то эмигрировал, кто-то погиб в Чечне, кто-то стал жертвой заказного убийства или несчастного случая, кто-то оказался счастлив в любви и личной жизни, кого-то постигла жестокая неудача…
Изящная и хрупкая девушка подвергается нападению трех пьяных мерзавцев. Из грязных лап насильников ее вырывает красавец атлет. Могла ли представить себе наша героиня, что пройдет совсем немного времени и она сама отобьет у хулиганов своего спасителя? Прежде чем упасть в его объятия…
Молодой писатель впервые в жизни отправляется за границу. И ни куда-нибудь, а в Италию, осуществив мечту всей своей жизни. Не желая быть связанным программой туристической группы, новоявленный путешественник оформляет себе индивидуальный тур. Однако вожделенная свобода оборачивается цепью неожиданных злоключений. Впрочем, все заканчивается благополучно: наш герой находит не только сюжет для нового романа, но и свою любовь…
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.