Закат и падение Римской империи. Том 4 - [31]

ГЛАВА XXXVII Происхождение, развитие и последствия монашеской жизни. — Обращение варваров в христианство и в арианство. — Гонения, возбужденные вандалами в Африке. — Уничтожение арианства между варварами. 305-589г.н.э.

Неразрывная связь между делами мирскими и церковными уже заставила меня рассказать, как распространялось христианство, каким оно подвергалось гонениям, как оно упрочилось, какие происходили в его среде раздоры, как оно окончательно восторжествовало, и, наконец, как его характер стал мало-помалу извращаться. Но я намеренно откладывал описание двух религиозных событий, представляющих большой интерес при изучении человеческой натуры и игравших важную роль в упадке и разрушении Римской империи: I. Введения монашества и II. Обращения северных варваров в христианство.

I. Среди благоденствия и внутреннего спокойствия возникло различие между обыкновенными христианами и христианами отшельниками. Неточное и неполное исполнение требований религии удовлетворяло совесть большинства. Монарх и чиновник, воин и купец, согласовали свое религиозное рвение и свою слепую веру с требованиями своей профессии, с погоней за своими личными выгодами и с удовлетворением своих страстей; но аскеты, руководствовавшиеся и злоупотреблявшие суровыми евангельскими правилами, вдохновлялись тем диким энтузиазмом, который выдает людей за преступников, а Бога за тирана. Они совершенно отказывались от деловых занятий и светских удовольствий, не употребляли ни вина, ни мяса, не вступали в браки, мучили свое тело, заглушали всякое чувство привязанности к другим людям и обрекали себя на нищенское существование в надежде, что купят этой ценой вечное блаженство.

В царствование Константина аскеты, чтобы не иметь никакого дела с этим миром, полным нечестия и разврата, или жили в постоянном одиночестве, или вступали в религиозные общества. Подобно первым иерусалимским христианам, они отказывались от пользования или от обладания своими мирскими богатствами, основывали правильно организованные общины из лиц одного пола и одинаковых наклонностей и принимали названия пустынников, монахов и отшельников, обозначавшие их удаление в естественную или искусственно созданную пустыню. Они скоро снискали уважение того мира, который презирали, и самые горячие похвалы стали сыпаться на эту "божественную философию", превзошедшую, без помощи учености и разума, все добытые с таким трудом правила нравственности, которым поучали в греческих школах.

Действительно, монахи могли бы состязаться со стоиками в презрении к богатствам, к физическим страданиям и к смерти; молчаливая покорность пифагорейцев снова ожила в правилах их рабской дисциплины, и они так же решительно, как циники, пренебрегали общественными обычаями и приличиями. Но приверженцы этой божественной философии старались подражать более чистому и более совершенному образцу. Они шли по стопам пророков, удалявшихся в пустыню, и стали жить такой же благочестивой и созерцательной жизнью, какой жили эссены (эссены, ессеи - иудейская секта, сведения о которой сохранились у авторов I в . н. э. -Иосифа Флавия (Иудейская война. II, 8, 2-13), Плиния Старшего (Естеств. история. V, 15, 17, 73), Филона Александрийского.

Эссены жили уединенно, образуя замкнутые общины, в которых не было женщин, поскольку ессеи отвергали плотскую любовь, был обязательным физический труд. Эссены осуждали рабство, у них, как правило, не было частной собственности, в некоторых общинах запрещалась торговля, не употреблялись деньги) в Палестине и в Египте. При философском складе своего ума Плиний был поражен и удивлен, когда узнал о существовании отшельников, которые жили среди пальмовых деревьев подле Чермного (Красного) моря, обходились без денег, размножались без жен и которым отвращение к жизни и дела покаяния постоянно доставляли новых добровольных пришельцев.

Плодовитый прародитель суеверий - Египет представил первый пример монашеской жизни. Уроженец Нижней Фиваиды, совершенно необразованный юноша Антоний, разделил свое наследственное имение между бедными, покинул свое семейство и родительский дом и подверг себя монашескому покаянию с оригинальным и неустрашимым фанатизмом. После продолжительного и мучительного искуса среди гробниц и развалин одной башни он смело проник в глубь степи на три дня пути к востоку от Нила, выбрал уединенное место, представлявшее те выгоды, что там можно было находить и тень, и воду, и окончательно поселился на горе Колзиме неподалеку от Чермного моря, где был впоследствии основан монастырь, который до сих пор носит имя и увековечивает славу святого. Любознательное благочестие христиан преследовало его внутрь пустыни, а когда он был вынужден показаться в Александрии, он поддержал свою репутацию со скромностью и с достоинством.

Он пользовался дружбой Афанасия, учение которого одобрял, и, несмотря на то что был простой египетский крестьянин, почтительно отклонил почтительное приглашение императора Константина. Этот почтенный патриарх (Антоний дожил до ста пяти лет) мог собственными глазами видеть в своей старости, как многочисленно потомство, вскормленное его личным примером и его наставлениями. Плодовитые колонии монахов быстро размножались в песчаных степях Ливии, на утесах Фиваиды и в городах, лежавших неподалеку от Нила. К югу от Александрии, на горе Нитрия и в прилегавшей к ней пустыне, жили пять тысяч отшельников, и до сих пор еще путешественник может видеть развалины пятидесяти монастырей, которые были основаны на этой бесплодной почве последователями Антония. В Верхней Фиваиде, необитаемый остров Табенн был занят Пахомием и тысячью четырьмястами монахами. Этот святой настоятель основал один за другим девять мужских монастырей и один женский, а в праздник Пасхи там иногда собиралось до пятидесяти тысяч благочестивых посетителей, которые подчинялись установленным им ангельским правилам церковного благочиния.