Закат и падение Римской Империи. Том 1 - [20]

Девятисотлетние войны мало-помалу внесли в военную службу много изменений и улучшений. Легионы, какими их описывал Полибий и какими они были во времена Пуни­ческих войн, существенно отличались от тех, с которыми по­беждал Цезарь или которые охраняли монархию Адриана и Антонинов. Организацию императорского легиона можно объяснить в немногих словах. Тяжеловооруженная пехота, составлявшая главную его силу, разделялась на десять ко­горт и пятьдесят пять центурий, находившихся под началь­ством такого же числа трибунов и центурионов. Первая ко­горта, которой принадлежало право всегда занимать почет­ный пост и охранять орла, состояла из тысячи ста пяти сол­дат, выбранных из самых храбрых и самых надежных. Ос­тальные девять когорт состояли из пятисот пятидесяти пяти человек каждая, а во всем отряде пехоты, входившем в со­став легиона, было до шести тысяч ста человек. Их вооруже­ние было однообразно и удивительно хорошо приспособлено к обязанностям их службы; они носили отрытый шлем с высоким султаном, кирасы или кольчугу, ножные латы и на ле­вой руке большой щит. Этот щит имел форму продолговатую и вогнутую, был четырех футов в длину и двух с половиной в ширину; он был сделан из легкого дерева, обтянутого во­ловьей кожей и покрытого толстыми листами меди. Кроме легкого копья легионный солдат держал в правой руке тяже­лый дротик, называвшийся pilum, который имел в длину около шести футов и к которому был приделан массивный треугольный наконечник из стали восемнадцати дюймов в длину. Этот снаряд, конечно, был несравненно ниже на­ших новейших огнестрельных оружий, так как он мог быть употреблен в дело только один раз и притом на расстоянии только десяти или двенадцати шагов. Однако, когда его бро­сала сильная и ловкая рука, никакая кавалерия не дерзала подойти так близко, чтобы он мог попасть в нее; никакой щит и никакие латы не могли выдержать его удара. Лишь только римлянин бросал свой pilum, он тотчас бросался на неприятеля с мечом в руке. Этот меч был коротенький из хо­рошей стали испанский клинок, заостренный с обеих сторон и одинаково удобный для того, чтобы ударять, и для того, чтобы колоть; впрочем, солдат всегда учили предпочитать этот второй способ употребления, так как в этом случае они менее открывали самих себя, а между тем нанесенная про­тивнику рана была более опасна. Легион обыкновенно вы­страивался в восемь линий в глубину, а между линиями, точ­но так же как и между рядами, оставлялось пространство в три фута. Войска, привыкшие сохранять такой строй в длину всего фронта и при быстром натиске, были всегда го­товы исполнить всякое движение, какого могли потребовать от них ход сражения или искусство их начальников. У солдат было достаточно места и для их оружия, и для их движений, и, сверх того, между ними сохранялись промежутки, доста­точные для того, чтобы можно было вводить подкрепления для замены тех, кто был не в силах долее сражаться. Воен­ная тактика греков и македонян была основана на совершен­но иных принципах. Сила фаланги заключалась в шестнад­цати рядах длинных пик, находившихся одна от другой в са­мом близком расстоянии. Но и размышление, и опыт скоро доказали, что сила фаланги не могла соперничать с ловко­стью легиона.

Кавалерия, без которой сила легиона была бы неполной, разделялась на десять отрядов, или эскадронов; в первом из них, как состоявшем при первой когорте, было сто тридцать два человека, а в каждом из остальных девяти только по ше­стидесяти шести; все эти отряды, вместе взятые, - если нам позволено будет употребить новейший термин - составляли полк из семисот двадцати шести всадников. Каждый полк, натурально, состоял при своем легионе, но в некоторых слу­чаях отделялся от него, чтоб выстроиться в линию и действо­вать на одном из флангов армии. При императорах кавале­рия уже не состояла, как во времена республики, из лучшей молодежи Рима и Италии, приготовлявшей себя кавалерий­скою службой к должностям сенаторским и консульским и старавшейся приобрести военными подвигами голоса своих соотечественников на будущих выборах. С тех пор как изменились и нравы, и форма правления, самые богатые люди из сословия всадников занимались отправлением правосудия или собиранием государственных доходов; если же они предпринимали военную карьеру, они тотчас получали ко­мандование кавалерийским отрядом или когортой. Траян и Адриан набирали людей для своей кавалерии из тех же про­винций и из тех же классов своих подданных, из которых набирались рекруты для легионов. Лошадей получали большей частью из Испании и Каппадокии. Римские кавалеристы от­носились с презрением к полному вооружению, которым об­ременяла себя кавалерия восточных народов. Самую необхо­димую часть их вооружения составляли: шлем, продолгова­тый щит, легкие сапоги и кольчуга. Их главным оружием для нападения был дротик и длинный широкий меч. Упот­ребление копья и железной палицы они, кажется, заимство­вали от варваров.

Охранение безопасности и чести империи возлагалось главным образом на легионы; но римская политика не пре­небрегала ничем, что могло быть ей полезно в случае войны. Наборы рекрутов производились в определенные сроки среди жителей провинций, еще не удостоившихся почетного зва­ния римских граждан. Некоторым подвластным Риму владе­тельным князьям и некоторым мелким государствам, разбросанным неподалеку от римских границ, дозволялось поль­зоваться свободой и безопасностью под условием, чтобы они несли военную службу. Даже нередко удавалось путем уг­роз или убеждений отправлять отряды враждебных варваров в страны для того, чтобы они тратили там свое опас­ное для Рима мужество на пользу римского государства. Все эти различные отряды носили общее название вспомогательных войск, и, хотя их число изменялось в различные времена и при различных обстоятельствах, оно редко бывало ниже числа самих легионов. Самые храбрые и самые пред­анные отряды этих вспомогательных войск отдавались под начальство префектов и центурионов и строго обучались римской дисциплине, но большая часть из них сохраняла то оружие, каким они всего лучше владели вследствие особого характера их родины или вследствие приобретенной с моло­дости привычки. Благодаря таким порядкам каждый легион, имевший при себе определенное количество вспомогатель­ных войск, мог располагать легкими войсками всякого рода и всякого рода метательными снарядами, а потому был в состо­янии противопоставить какому бы то ни было народу то ору­жие и ту дисциплину, которые составляли его силу. У ле­гиона не было недостатка и в том, что на новейшем языке называется артиллерийским обозом. Он состоял из десяти военных машин большого размера и пятидесяти пяти малого размера, и каждая из этих машин метала в наклонном или в горизонтальном направлении камни и стрелы со страшной силой.