Закат - [92]

Черви тут же начали регенерироваться, одновременно исследуя прозрачные границы их новых клеток.

Покончив с этой операцией, Сетракян приступил к подготовке эксперимента. Фет уселся поодаль на стул и стал наблюдать, как черви, гонимые кровяным голодом, бьются о стекло внутри стаканов. Василий помнил о предупреждении, высказанном Сетракяном Эфу, когда речь зашла об уничтожении Келли:

«Освобождая любимого вами человека, вы… вы сами в какой-то степени становитесь обращенным. Вы восстаете против всего человеческого, что в вас есть. Это деяние изменяет человека навсегда».

Василий помнил и слова Норы о том, что подлинная жертва нынешней чумы – это любовь и она же – причина нашего окончательного краха:

«Немертвые приходят за своими любимыми. Любовь человеческая извращается: она становится чисто вампирской потребностью».

– Почему они не убили вас в тех подземных коридорах? – спросил Фет. – Раз это была ловушка?

Сетракян оторвал взгляд от хитроумного устройства, над которым трудился, и посмотрел на Фета.

– Поверите или нет, но уже тогда они боялись меня. Я был все еще во цвете лет, полон жизни, силен. Вампиры и впрямь садисты, но вам следует помнить, что их численность тогда была совсем невелика. Самосохранение представляло для вампиров задачу первостепенной важности. Необузданная экспансия их вида была фактически табуирована. И все же они очень хотели уязвить меня. И уязвили-таки…

– Они до сих пор боятся вас, – сказал Фет.

– Не меня. Их пугает только то, что я воплощаю. То, что я знаю. Да и, по правде говоря, как один старик может справиться с целой ордой вампиров?

Фет не проникся смирением Сетракяна, ни на секунду не поверил в это самоуничижение.

– Я думаю, – снова заговорил старый профессор, – тот факт, что мы не сдаемся, сама идея, что человеческий дух остается не сломленным перед лицом абсолютного зла, сильно озадачивают их. Они надменны и высокомерны. Само их происхождение – если таковое подтвердится – свидетельствует об этом.

– И каково же в таком случае их происхождение?

– Едва заполучим книгу… как только я буду полностью уверен… я расскажу вам.

Звук радиоприемника начал слабеть, и первой мыслью Фета было, что все дело в его поврежденном ухе. Он встал и покрутил рукоятку походной динамо машины, чтобы восстановить питание, – приемник работал. Человеческие голоса почти исчезли из эфира – их вытеснили мощные помехи и возникающие время от времени пронзительные завывания высоких тонов. Однако некая коммерческая спортивная станция каким-то образом сохранила свои вещательные возможности, и хотя все дикторские таланты явно покинули студию, а может, не только студию, но и этот мир, один продюсер все же остался. Именно он сидел у микрофона и, поменяв формат вещания – станция перешла с обычной спортивной болтовни «Янкиз-Метс-Джайентс-Джетс-Рейнджерс-Никс»[34] на новостной режим, – передавал сообщения, выуженные из Интернета или почерпнутые из случайных звонков слушателей.

– …Национальный веб-сайт ФБР сообщает, что после инцидента в Бруклине федеральная полиция арестовала доктора Эфраима Гудвезера. Речь идет о бывшем служащем ЦКПЗ, который выложил в Интернет то самое первое видео – помните? Там еще был парень в сарае, посаженный на цепь, как собака. Помните? Тогда все эти демонические дела казались чистой истерикой или же просто сильно надуманными. Да, хорошие были времена. Как бы то ни было, веб-сайт сообщает, что его арестовали по обвинению… что-что?.. в покушении на убийство? Боже правый! Только мы подумали, что могли бы получить какие-то реальные ответы… Я хочу сказать: ведь этот парень, если память мне не изменяет, с самого начала находился буквально в центре событий. Он первым вошел в тот самолет, рейс семьсот пятьдесят три. И его разыскивали в связи с убийством человека, который тоже входил в ту первую группу реагирования, человека, работавшего на Гудвезера, кажется, его звали Джим Кент. В общем, ясно: вокруг этого парня что-то происходит. Вот вам мое мнение: я думаю, они хотят «заосвальдировать» его, если вы понимаете, о чем я. Поступить с ним так же, как когда-то поступили с Ли Харви Освальдом.[35] Две пули в живот, и парень умолкнет навсегда. Вот вам еще один кусочек этой гигантской головоломки, которую, как мне кажется, никто не в состоянии сложить в цельную картину. Если у кого-либо из вас, там, в мире, есть мысли на этот счет, идеи или теории, и если ваш телефон все еще работает, – быстро звоните сюда, по горячей спортивной линии…

Сетракян сидел с закрытыми глазами.

– Покушение на убийство? – повторил Фет.

– Палмер, – сказал Сетракян.

– Палмер! – воскликнул Фет. – Вы полагаете, это реальное обвинение?

Шок быстро прошел, сменившись восторгом.

– Взять и пристрелить Палмера. Господи Исусе! Ай да старина доктор! Как же я об этом не подумал?

– Я очень рад, что вы не подумали.

Фет запустил пальцы в свою шевелюру и потряс голову, словно бы заставляя себя окончательно проснуться.

– Иначе мы бы оба попались?

Он отступил на несколько шагов и выглянул через приоткрытую дверь мастерской, чтобы проверить главный вход. Сквозь фасадные окна было видно, что уже опускаются сумерки.