Захолустье - [11]

С этого дня мы подружились с адм «инистративн» о высланным за политические дела Иваном Павловичем и почти каждый вечер ходили к нему читать книги, которые он давал нам. О красном плакате, вывешенном в селе, скоро узнали бабы-солдатки и старухи. Тут у них и пошли суды-пересуды, оханья и слезы. Одни говорили, что войне конца не будет, ни один солдат, живой или калеченный, домой не вернется, а другие - что скоро наступит светопреставление, жизни на земле не будет, и придет Антихрист, а третьи шепотом передавали собеседницам, что царя Николая свергли какие-то большаки (большевики), сделали Временное правительство и на место царя посадили какого-то Керенского. Ничего хорошего не жди, надо каяться во всех грехах и молиться Богу, может, этот Керенский - Антихрист и есть. Солдатки, старики и старухи потекли ежедневно в церковь, а через несколько дней одна солдатка из деревни Шевелево Зиновьева А. получила с фронта от своего мужа письмо, «где он писал», что, находясь в окопах в Августовских лесах, в одну из ночей видел на небе знамение - большой сияющий крест и Богородицу с младенцем на руках, показывающую правой рукой на запад. Солдаты в окопах все спали, а когда он некоторых разбудил, и все стали усердно молиться, знамение постепенно исчезло. Солдат велел жене и всем родственникам усердно молиться Богу, чаще ходить в церковь. По его мнению, знамение означало скорую победу, окончание войны и возвращение солдат домой.

Узнав про это письмо, солдатки с помощью церковного старосты Антона Алсуфьева организовали сбор денег на покупку иконы Богородицы, подыскали с помощью старосты человека, который бы съездил в Великий Устюг или во Владимир к иконописцам и заказал икону согласно полученному письму от солдата. Через месяц золотистая икона Богородицы с сияющим в небе позади нее крестом и молящимися на земле коленопреклоненными солдатами пришла на пароходе на Черевковскую пристань. Встречать ее на пристань при звоне церковных колоколов приехал весь церковный причт с церковным хором, в котором ввиду праздника, Ильина дня, находился и я. Икону с пристани, завернутую в белое покрывало от пыли и яркого солнца, посменно несли солдатки до самой церкви…

Десятником на дороге я проработал почти до конца августа, а с Семенова дня (1 сентября старого стиля) я поступил учиться в открывшееся в селе высшее начальное училище.

У меня было три товарища, с которыми я по пути возвращался домой. В нашу группу еще входил и дружил с нами сын земского начальника Отто Зилинг. Отец его выписывал газету «Русское слово», «Биржевые ведомости», журнал «Нива», которые Отто украдкой от отца приносил и давал нам читать, а за это мы приносили и угощали его репой и морковью. Однажды в начале ноября 1917 года, возвращаясь домой из школы с Алешей Лапиным и Пашей Кобылиным, мы вздумали покататься на тонком льду озера Катище, как вдруг прибегает к нам запыхавшийся, взволнованный Отто и говорит, что отец получил из Сольвычегодской земской управы письмо, в котором сообщено, что Временное правительство Керенского свергнуто. В Петрограде революция, власть перешла в руки рабочих заводов, солдат и большевиков во главе с Лениным, и провозглашена Советская власть. Большевиками выброшены лозунги «Вся власть Советам!», «Долой войну!». Временное правительство арестовано. Все фабрики и заводы перешли в руки народа. Изгнаны из своих домов помещики, фабриканты и купцы. Так что война с немцами скоро закончится, и все солдаты вернутся домой. Это сообщение нас взволновало, и мы сразу же пошли домой, погруженные каждый в свои думы. О революции в Петрограде на второй день в училище сообщили кое-кому сын местного дьякона Жданова и сын торговца Гусева, родители которых, вероятно, еще заранее знали из газет о переменах, происходящих в России, но пока, до поры до времени, никому не говорили.

«…» Деревня преображалась. По окончании войны и интервенции на Севере вернувшиеся домой солдаты из более обеспеченных семей возили лес из леса, покупали купеческий лес, заготовленный в Устюге и приплавленный в затон Толоконка. Стали строить новые дома. Поднималась и культурная жизнь. В селе открыли клуб, часто учителя ставили спектакли. По деревням ходили люди, выявляли неграмотных и малограмотных, создавали кружки и по пять-шесть человек неграмотных учили вечерами грамоте. Разносили по деревням читать книги из библиотеки и проводили подписку среди крестьян на «Крестьянскую газету», газету «Беднота», журналы «Сам себе агроном», «Лапоть», «Безбожник».

«…» Осенью 1925 года, накопив немного денег, нанял плотника из верхнетоемской Вершины отделывать передние избы дома: тесать стены, околаживать окна и двери, а также устраивать все нужное в верхней комнате. К новому 1926 году все работы с отделкой были закончены и работники рассчитаны. Работа в райисполкоме у меня была легкая, и я еще немного прирабатывал в налоговой части на выписке налоговых листов плательщикам, составлении сводок и приему налогов в воскресные дни. Будучи в то время холостым и некурящим, я на приработанные деньги покупал легкий табак, папиросные гильзы «Катык», набивал папиросы и, ходя с ребятами на игрища и вечерки, продавал их с барышом, почти копейка на копейку. От продажи папирос экономил деньги и весной 1926 года купил себе хромовые ботинки «Скороход» с галошами, которых никогда не имел и не нашивал. В феврале месяце подыскал поблизости себе невесту, хотя с ней много не дружил, а встречался лишь с ней дома, когда заходил к ее брату, моему сверстнику, чтобы вместе с ним идти куда-либо на игрище или вечеринку. Узнал в разговоре с братом, что к сестре приезжали свататься из Ляхова женихи, и результат сватовства отложен до следующего воскресенья из-за недоговоренности в требуемой женихом сумме приданого с невесты. Встретив сестру друга на одной вечерке, где она была приглашена в гости, договорился с ней проводить ее до дома. Дорогой узнав, что все сказанное мне ее братом правда, чтобы невесту не отпустить выйти замуж далеко от родного дома, предложил ей выйти замуж за меня. Невеста после некоторых размышлений и колебаний приняла мое предложение, за что я ее искренне поблагодарил и, расставаясь с ней у ворот ее дома, первый раз ее поцеловал.