Загубленная жизнь Евы Браун - [41]
Ганфштенгль приписывает Гитлеру всяческие извращения, объясняя его страсть к Гели тем, что она с готовностью подчинялась его нездоровым желаниям, и лукаво добавляя: «Ко мне эти сведения попали через третьи руки. Нельзя же ждать от молодой женщины, чтобы она говорила вслух о подобных вещах». Имени упомянутого третьего лица он не назвал.
Анализ интимной жизни Гитлера, как правило, страдает преувеличениями. Попав в опалу, Путци тут же начал с чрезмерным презрением отзываться о мотивах и характере своего бывшего протеже, но с 1923 года он в течение десяти лет проводил с Гитлером больше времени, чем кто бы то ни было, за исключением Гофмана, и его мнение нужно учитывать, хотя каждое слово его мемуаров дышит неприязнью к Гели. Единственный раз Путци дает волю злости в ехидном комментарии к случаю, когда он увидел Гитлера, идущего рядом с Гели с хлыстом в руках: «Еще и хлысты, подумал я и почувствовал искреннюю жалость к девушке». На самом деле Гитлер часто носил хлыст, чтобы производить впечатление на женщин и призывать к порядку своих собак: Вольфа, Принца, Беллу или Блонди.
Американский психиатр доктор Уолтер Ч. Ленджер, получивший в 1943 году от разведслужбы США задание составить психологический портрет Гитлера, пришел к заключению, что тот, вероятно, был сексуальным мазохистом, но точно не импотентом и не гомосексуалистом. Однако Ленджер работал с неполным набором сведений, и некоторые данные, как потом выяснилось, были фальшивыми.
Существует бесконечное множество спекуляций на тему эротических пристрастий Гитлера, особенно в отношении его племянницы, включающих безапелляционные заявления, замаскированные под психологический анализ.
Каждый историк рисует образ Гитлера по-своему. «Доказательства» в большинстве случаев шатки и неубедительны, они не столько говорят о предмете исследования, сколько об авторе. Отто Штрассер, среднего ранга функционер из левого крыла нацистской партии, намекал на половую жизнь предосудительного характера, но его свидетельство носит оттенок мести. В июне 1934 года Гитлер потребовал казни его старшего брата Грегора во время «Ночи длинных ножей» (чистки, затронувшей всех, кто подозревался в недостаточной лояльности к фюреру). С тех пор Отто постоянно искал случая очернить его имя. Более близкие к Гитлеру люди — его денщик, домработница, убиравшая спальни, и Альберт Шпеер, доверенное лицо и Гитлера и Евы, — опровергали эти в высшей степени красноречивые доводы и утверждали, что в сексуальном отношении Гитлер был совершенно нормален.
Принуждал ли Гитлер Гели к чему-то, что вызывало у нее отвращение? Действительно ли он избегал полового акта из боязни инцеста и достигал удовлетворения иными способами? Действительно ли он, как предполагали впоследствии психоаналитики, был одержим анальным сексом и находил удовольствие в копрофилии? Или же «дядюшка Альф» с племянницей вели такого рода половую жизнь, которая в наши дни подробно описывается в рубриках советов любого журнала для подростков (оральный и, возможно, анальный секс), но в тридцатые годы считалась извращенной, а то и вовсе противозаконной? Захватывающие дух гипотезы помогли продать море книг, но правда до сих пор неизвестна и останется тайной навсегда.
Поначалу, в течение нескольких месяцев после октября 1929 года, когда Ева Браун впервые встретила Гитлера, соперничества между ней и Гели Раубаль не существовало. Ева приглянулась ему — ее молодость, ее хорошенькое личико, ее откровенная Schwärmerei (влюбленность), — но она была всего лишь крошечной звездочкой, вращающейся на самой периферии его орбиты, вместе с другими такими же. Гитлер любил по окончании оперы или балета пойти за кулисы и оглушить артистов своей «компетентной» оценкой. (Он и правда много знал об операх Вагнера, но обо всем остальном имел весьма поверхностное представление и судил предвзято.) В те дни, когда Гели еще не завладела им безраздельно, он имел обыкновение пригласить одну-двух певиц из хора на ужин, а затем и прихватить одну с собой на квартиру, но его шофер, терпеливо ожидающий на улице, всегда отвозил девушку домой через час с небольшим. Самые красочные откровения девиц повествуют об умеренном количестве невинных ласк, остальные — о поглаживании рук. Позже, когда он совершенно потерял голову от своей племянницы, своей «принцессы» (так он называл Гели), эти маленькие приключения прекратились. К 1929 году Гитлер имел все основания полагать, что власть плывет к нему прямо в руки. Число последователей нацистского движения достигло миллиона. Партия уже подчинялась ему; скоро это могла быть вся Германия. Он не собирался рисковать даже ради племянницы, которую боготворил, не говоря уже о хорошенькой хористке или влюбленной девочке из магазина. Скандал или беременность на данном этапе могли обернуться катастрофой, и Гитлер с величайшей осторожностью избегал и того и другого.
И тем не менее Ева постепенно начала выделяться из стайки незначительных старлеток. Ее основными достоинствами в глазах Гитлера были веселый характер и нескрываемая любовь к нему. Будучи забавной, непоследовательной и наивной, Ева обладала даром освещать все вокруг, заражая присутствующих своей радостью, тогда как Гели, на два года старше и намного требовательнее, становилась все более мрачной и раздражительной. В то же время Ева не боялась пробиваться вперед, пускаясь на хитрости ради нескольких мгновений наедине с Гитлером. Вскоре она начала говорить друзьям, что заставит его влюбиться в себя. «Гитлер говорит, что он закоренелый холостяк, но и у него есть своя ахиллесова пята, — хвасталась она. — Вот увидите, он на мне женится». Ее кузина Гертрауд отмечает: «Она уже тогда отличалась железной волей, и, скрытая под внешней неуклюжестью, ее решимость обольстить Гитлера была
