Заговор Высокомерных - [28]

– Под залог, я так поминаю, у меня тоже нет шансов выйти? – уже серьезно и по-деловому спросила она.

– Преступление, в котором вы обвиняетесь, квалифицируется, как тяжкое. В таких случаях порог залога составляет пятьсот тысяч рублей. Вы сами, ваш адвокат или родственник можете обратиться с ходатайством в суд, и, возможно, вас выпустят под залог денежных средств или имущества. Но имейте в виду, что сумма залога по суду может составить и несколько миллионов. За убийство, как правило, так и будет. Если вообще добьетесь такой поблажки. Так что мой вам совет – позвоните адвокату. Или хотя бы мужу, – сухо сказал мужчина.

На долю секунды появившееся на ее лице выражение растерянности в следующее мгновение сменилось ледяной маской.

– Сегодня муж уехал в командировку за границу. В поездках он отключает мобильный и пользуется другим номером, которого я не знаю. Он вообще не посвящает меня в свои дела. Я даже понятия не имею, куда именно он поехал и надолго ли.

«Кому-то же она звонила тогда, – подумал следователь.– Теперь очевидно, что это был не супруг».

Ему казалось, что в ней идет какая-то внутренняя борьба. То смятение, то ярость, то уязвленное самолюбие поочередно сменяли друг друга в выражении ее глаз.

– А больше позвонить некому? Кто-то сможет передать вам вещи и предметы личной гигиены? Мать, например.

– О нет, ей тем более не стоит об этом знать. Не спрашивайте, почему. Я вообще не хочу, чтобы кто-то был в курсе, что я здесь.

– Не здесь. Содержать вас будут в СИЗО.

– О боже…

– Неужели совсем никого нет, кому вы могли бы позвонить?

– Вы намекаете на любовника?

– Ну, на друзей, например.

– Такого человека, которому я могла бы полностью доверять, у меня нет. «Друзей», кроме выбора нового дизайнерского платья или тачки, вряд ли заинтересуют другие мои проблемы. …Хотя, постойте, – она достала телефон и спешно нашла нужный номер. – Алле, Лалин, привет. Со мной случилось кое-что ужасное…

Глава

XIII

Сумрачные коридоры СИЗО глухим эхом отражали звуки шагов. Они видели всякое. Даже знать не хотелось, что именно. И вообще хотелось только одного – открыть глаза и понять, что все это страшный и бессмысленный сон.

Камеру Дарья представляла себе грязным, тесным и некомфортным помещением, в котором вынуждены тесниться несколько человек. Но ожидания не оправдались. В ней было всего две кровати, а еще имелись микроволновка, электрочайник, холодильник и старенький телевизор Samsung. Таким образом, соседка у Дарьи оказалась всего одна. Никаких неприятных запахов Лисневская не уловила, как и особой грязи не заметила. Солнечный свет попадал сюда через небольшое зарешеченное окно.

Как только тяжелая железная дверь за сотрудником охраны закрылась, Даша присела на свободную кровать. К слову, заправлена она была вполне приличным постельным бельем, а также симпатичным покрывалом с узором «зебра».

Соседка, женщина явно далеко за сорок и сильно потрепанная жизнью, с любопытством посмотрела на новую обитательницу. Видимо, поняв, что незнакомка угрозы не представляет, решила заговорить.

– Первоходка?

– Что?

– Ну, первый раз тут?

– Да.

– И я тоже. Меня Маха кличут. А тебя как?

– Дарья Александровна.

– Дашка значит. Маша и Даша будем. Помню, в детстве отец водил в зоопарк, так вот там так же медвежат звали.

Лисневская презрительно закатила глаза.

– А что? Мы ведь тоже в клетке – философски заметила Маша.

Ее оценивающий взгляд неприятно прошелся по Дарье сверху вниз и обратно.

– Ты из богатых? Видно, что при бабках. За что сюда попала?

Молодая женщина не ответила, но соседка не отставала с расспросами:

– Махинации какие-то вскрылись? Или дружки по бизнесу засадили? А может конкуренты?

– Тебе какое дело?! – взвилась Лисневская.

– Тихо, не психуй, – примирительно сказала Мария. – Не хочешь говорить, не надо.

Но, чуть осмотревшись, Даша все же и сама изъявила желание пообщаться. Делать-то все равно было нечего.

– Я по-другому себе представляла камеры в СИЗО.

– Это камера повышенного комфорта, – с готовностью стала пояснять женщина. – Сюда мало кому везет попасть. Значит, следак за тебя похлопотал. Рассчитывает еще получить какие-то важные показания. Такой психологический ход. Я тут, например, потому что сотрудничаю со следствием. А камера эта еще так себе, тут есть даже с мягкой мебелью.

Слова соседки невольно натолкнули Дарью на некоторые догадки. Кажется, ее кто-то очень хотел сюда засадить и нужно понять, кому это может быть выгодно. Выходило, что либо Вадиму, либо Кириллу…

Обо всем этом она размышляла, пока дружелюбная сокамерница рассказывала ей о суровых реалиях жизни в следственном изоляторе, знакомила с распорядком дня и прочими нюансами.

На следующий день должно было состояться опознание Дарьи свидетельницей, но Лисневская заболела. Ночью у нее поднялась температура, и соседке пришлось вызывать сотрудника охраны. Молодую женщину осмотрел местный доктор. В результате Дарью перевели в медблок при СИЗО. Решили перестраховаться, потому что это могла быть как обычная простуда, так и грипп, а то и корь, которую все чаще диагностировали в последнее время. Но, скорее всего, так сказался пережитый стресс. Даша слышала, как многие уличенные в преступлениях политики, попав в тюрьму, тут же заболевали. Однако никогда не верила в правдивость таких болезней. И вот испытала на себе.