Заговор в золотой преисподней, или Руководство к действию - [68]

На таком фоне шла тайная работа по разделу России.

План раздела России на четыре округа не мог прийти в голову ни великим князьям, ни, тем более, Гневной, которая еще при жизни Александра III, пользуясь «большим влиянием, настояла на том, чтобы их (Великих князей. — В. Р.) держали в страхе и на почтительном расстоянии». А тут вдруг она решила «спустить их с цепи»?

Новый XX век только народился. Он, как и всякий младенец, еще не подозревал о существований «Протоколов собраний сионских мудрецов», тем более не понимал их страшного смысла. Между тем они, «Протоколы», уже явились на свет и начали править дьявольский бал.

Первой жертвой для проверки на практике идей мудрецов была избрана Россия. Здесь, как нигде в мире, доверчивый народ. А критически мыслящая интеллигенция была дискредитирована и задвинута в такие углы, откуда был один путь — либо на виселицу, либо на каторгу.

Все говорило о благоприятных условиях для эксперимента по внедрению идей сионских мудрецов. В «черте оседлости» этого только и ждали. К тому времени национальное самосознание евреев в России созрело до полного и бескомпромиссного отрицания царского самодержавия. Все до единого — и стар, и млад — включились в борьбу, сначала за равноправие и тут же, почти без передышки, за превосходство еврейской нации. (Новейшая история свидетельствует — они добились успеха: уничтожили царское самодержавие, вырубив под корень не только царскую семью, а и всю династию; учредили диктатуру пролетариата, нацелившись со временем вместо нее подсунуть сионистскую диктатуру. Но вышла осечка — Сталин раскусил их замысел и разрушил. Самих пустил под топор. Тогда они уничтожили Советы и под флагом демократии захватили было власть. Но, похоже, и тут вышла осечка — народ, а затем и Президент тоже поняли их хитромудрые замыслы и… Пока неизвестно, чем кончится. Известно только одно — они не успокоятся. Долго еще! Пока на их прожорливый роток народ не накинет платок).

Снова пошли в ход все мыслимые и немыслимые средства оболванивания. В нескольких направлениях: моральное и нравственное разложение народа, растление молодежи, погоня за легкой наживой, компрометация государственности, охаивание армии и всяческого порядка. Россия сегодня, как и перед революцией 1917 года, напоминает преисподнюю, в которой кипят все — и грешники, и праведники.

Задолго до революции развальной чертовщиной повеяло из салона Бекеркиной, артистки — танцовщицы императорских театров, выступавшей тогда с большим успехом в Петрограде. Там, на шумных и пьяных вечерах и приемах тон задавали молодой фон Вайль — ротмистр лейб — гвардии конного полка Его Величества и Петр Павлович Дурново, генерал — адъютант, генерал от инфантерии, член Государственного Совета, будущий московский генерал — губернатор. «Дурныш», как называли его Папа и Мама.

Именно здесь впервые заговорили о разделе России на четыре округа. Играя в твист за карточным столом, граф Владимир Николаевич Ламсдорф, министр инос транных дел, вдруг заговорил о неправильной политике Императора на востоке. Мысль его сводилась к тому, что если царь не будет прислушиваться к Витте, то может быть война с Японией.

— Кстати, — заметил он, как бы между прочим, — так думают и в окружении Марии Федоровны (матери — императрицы. — В. Р.).

Присутствующим стало ясно, что великие князья разделяют политику Витте, бывшего в то время Председателем Совета Министров России. А это, в свою очередь, означало, что следует прислушиваться к тому, что говорит Витте. А Витте шагу не делал без совета с еврейской общиной, связь с которой ему более чем обеспечивали Симанович и деятельная жена Эмма.

После этого замечания Ламсдорфа кто‑то обронил:

— Если бы там, в Сибири, хозяином был Константин Константинович, то вопрос восточной политики решался бы по — иному…

И разговор о разделе России пошел свободно и раскованно.

— Разделения не миновать, — веско заметил Дурново.

— Господа! — горячился разогретый выпитым фон Вайль. — Пора поставить вопрос ребром о справедливом разделении власти между царем и великими князьями! Кто-то же должен и делом заняться!..

Как всегда, судьбу русских почему‑то берутся решать неруси.

Слухи об этом разговоре на следующий день дошли до Императора и Императрицы. Вот тут он впервые высказал мысль, что нужна война. И в ней нужна победа, чтобы поднять престиж двора. И тогда императрица, поняв, что помыслы супруга направлены на восток, не возражала против такого оборота событий.

— Лучше какая угодно война, — сказала она, — чем революция, или чтобы ты стал старшим дворником у Великих Князей.

Она имела в виду ту роль, какая отводилась Государю в случае разделения России — ему предназначалась Центральная часть.

Неприязнь к Витте на этой почве усилилась. Царская чета, если не догадалась, то интуитивно почувствовала, откуда дуют ветры, на которых Витте выполняет роль флюгера.

Может, этим и было вызвано неожиданное отстранение Витте от всех государственных постов. Он потерпел тогда сокрушительное поражение и не смог больше подняться даже после унизительного свидания с Распутиным, у которого он просил пост Председателя Совета Министров. По одному этому факту можно судить о том, насколько яростно выступил «бесхарактерный» Николай Второй против раздела России. Все участники сборищ у танцовщицы Бекеркиной со временем потеряли свои посты и привилегии при дворе. На этой почве Николай сильно разошелся и со своей матерью. Туг они с Алекс были полными единомышленниками. И даже попытки Распутина вступиться за того или иного «заговорщика» были тщетны. Его попытка восстановить Витте в должности Премьер — министра не увенчалась успехом.