Заговор самоубийц - [62]

Шрифт
Интервал

, который первым написал «Историю Италии».

От князя Строцци я узнал, что во Флоренции шутят относительно своих аристократов: если ты не Медичи, то обязательно Строцци. Традиционные противники Строцци — флорентийская семья Медичи. Строцци и Медичи попеременно одерживали победу в борьбе за власть. Проигравший отправлялся в изгнание.

С конца XIII века семейство Строцци активно участвовало в политической жизни Флоренции. Но особо известным оно стало в конце XIV и начале XV века. Одним из первых прославился Паоло Строцци (1372–1462), философ и писатель, основавший первую публичную библиотеку во Флоренции в монастыре Святой Троицы.

Филиппо Строцци-старший (1426–1491) начал постройку знаменитого дворца — палаццо Строцци во Флоренции, а Филиппо Строцци-младший (1488–1538) — самый известный из семьи Строцци — известен тем, что женился на Клариссе де Медичи и возглавил борьбу против клана Медичи. Два их сына бежали во Францию и там служили в армии и на флоте у французских королей. Портреты этих сыновей можно увидеть сегодня в Батальной галерее Версальского замка: Пьеро Строцци (1500–1558) стал маршалом во Франции, а его брат Леоне (1515–1554) — адмиралом на французской службе.

Сенатор Карло Строцци собрал в XVII веке архив Carte Strozziane, который стал основой государственного архива Флоренции.

Гвиччардини тоже были весьма известны. Из графов Гвиччардини в Средние века прославился уже упомянутый Франческо, выдающийся политический деятель, друживший с великим Никколо Макиавелли (1469–1527). В архиве семьи Гвиччардини-Строцци среди 600 томов оригинальных документов содержится обширная переписка этих двух известных людей. Так что во Флоренции по справедливости имеется не только виа Строцци (улица Строцци), но и виа Гвиччардини.

В новейшей истории, в начале ХХ века, предок Наталии и Ирины, тоже по имени Франческо Гвиччардини (1851–1915), занимал должности министра сельского хозяйства и министра иностранных дел Италии, а также мэра Флоренции.

От генеалогических воспоминаний нас оторвала княгиня Ирина Владимировна.

— Я хочу показать вам свой сад. Тосканский сад — это не только эффектное оформление или клумбы с цветами. Это своеобразная экспозиция окружающей природы. И в тосканском саду отражаются не столько пожелания владельцев имения, сколько безупречный врожденный эстетический вкус, присущий тосканским крестьянам, ухаживающим за садом.

Пока мы бродили по ухоженным, причудливым и удивительно милым аллеям сада, по восхитительным зеленым лабиринтам, я не удержался, чтобы не задать княгине волнующие меня вопросы.

— Вы, когда выходили замуж, понимали, кто такой Строцци?

— Абсолютно нет. Когда человека встретишь и полюбишь, ничего другого для тебя не существует. Это уж потом я стала понимать и впитывать все это.

Когда я сюда приехала, то ничего не трогала, не меняла, пыталась все осознать. Флорентийцы люди очень сложные, они совсем другие. Взять хотя бы ту же одежду. Итальянцы одеваются ярко, броско, напоказ, а флорентийцы в этом плане очень строгие. Потому их и называют итальянскими «англичанами».

Княгиня Ирина Строцци родилась в Париже, она потомок первых русских эмигрантов. Когда премьер-министр Великобритании Тони Блэр гостил в поместье Строцци, английские газеты писали, что его принимает самая влиятельная аристократка Италии.

— А себя вы чувствуете флорентийкой?

— Да, потому что я впитала вот эту жизнь, этот характер. Но во мне течет славянская кровь. Она перебарывает все. Если в вас есть хоть капля славянской крови, она даст о себе знать — и еще как! Это я привнесла русское гостеприимство в этот дом, в эту семью. Флорентийцу и в голову не придет озаботиться тем, чтобы пригласить кого-то. Да, он будет рад, если к нему кто-то придет. Но создавать открытый для всех дом, чтобы всегда наготове стоял кипящий самовар, говорить: «Милости просим!», «Мы счастливы, что вы к нам пришли (кто бы вы ни были)», — это не по-флорентийски.

— А как родственники мужа отнеслись к тому, что вы учили своих дочерей говорить по-русски?

— Вначале очень этому противились. А муж тогда сам вообще не говорил по-русски, теперь немножечко научился.

— А правда, что вы дома говорите только по-русски?

За княгиню Ирину Владимировну ответила старшая дочь княжна Наталия:

— Мама всегда говорит только по-русски. Мне даже мешает, когда она говорит по-итальянски. В эти моменты я понимаю, что происходит что-то не то и не так, что мама явно сердится. Русский язык — это наш сердечный язык. Моя первая книжка в жизни была русская «Азбука». Это был подарок от мамы и бабушки.

Спрашиваю князя Строцци:

— А насколько вы хорошо понимаете русский язык?

— Конечно, после стольких лет я кое-что по-русски понимаю, но скорее бытовой язык. Ну, например: «Идешь мыться?», «Что будешь есть?», «Хочешь борщ?». Должен сказать, что я не прилагал никаких усилий, чтобы выучить русский язык, потому что рядом со мной всегда находится переводчик — моя старшая дочь.

— А как ваши родители отнеслись к тому, что вы, представитель славного древнего рода, решили жениться не на флорентийке, не на жительнице Тосканы и даже не на итальянке, а на русской?


Еще от автора Александр Григорьевич Звягинцев
На веки вечные

Впервые в одной книге увлекательная художественная версия исторических событий более чем 65-летней давности.Нюрнбергский процесс – международный суд над бывшими руководителями гитлеровской Германии. Великая история сквозь невероятную жизнь ее героев – с любовным треугольником и шпионскими интригами.В новом романе Александра Звягинцева – мастера остросюжетного жанра и серьезных разысканий эпохи – пожелтевшие документы истории оживают многообразными цветами эмоций и страстей человеческих.На основе книги был снят телевизионный сериал «Нюрнберг.


Кофе на крови

Майор Сарматов возглавляет группу, проводящую операции особой государственной важности за пределами СССР — на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и Африке. Для него и его товарищей слово «Родина» не пустой звук. В этот раз они обязаны поймать свою «тень» — американского агента, специалиста по советской разведывательной тактике, регулярно появляющегося в зоне советских интересов.


Эффект бумеранга

Древний монастырь в Гонконге… Здесь оказался майор Сарматов – легендарный Сармат. Он жив. Но абсолютно утратил память. Кто он? Откуда? Что ему известно? – это интересует многих, в том числе и ведущие спецслужбы мира. Но более всего за этим суперпрофи охотятся люди из одной таинственной секты Востока. С помощью Сармата они намерены совершить устрашающую для всего человечества крупномасштабную, террористическую акцию, которая должная привести их к мировому господству. Они добиваются своего – Сармат в их руках.


Любовник войны

Жизнь солдата полна неожиданностей, потому-то и приходится майору КГБ Игорю Сармату тащить на своем горбу американского разведчика, выполняя задание особой государственной важности. Но скоро они поменяются ролями. И горе солдатам тайных войн, когда политики вмешиваются в их дела, когда свои же теряют в них веру, обрекая героев на верную смерть. Однако рано списывать в расход офицера КГБ, проводившего секретные операции в Анголе и Ливане, Никарагуа и Гондурасе. Он дал себе слово обязательно вернуться, чтобы еще хоть раз посмотреть в глаза той, с которой он одной крови, а также в глаза тех, кто его предал...


Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа

В Никарагуа он был известен как капитан сандинистов Хосе Алварес, в Анголе – как лейтенант Санчес, в Мозамбике – как капитан Кригс. На самом же деле этот герой тайных войн, способный выполнить любое, самое невероятное задание командования, – русский майор спецназа Сарматов по прозвищу Сармат. Этот мускулистый высокий человек с лицом, обезображенным шрамами, был не единожды ранен, он терял память, его не раз предавали и мечтали убить – ведь живой Сармат очень опасен! Но он выживал вопреки всему и снова возвращался в пекло войны, чтобы посмотреть в глаза тех, кто его предал, и свести счеты с врагами… По мотивам замечательных романов о Сармате был снят 12-серийный сериал, мгновенно завоевавший всеобщее признание.


Смерть поправший

В романе, завершающем трилогию «Сармат», прослеживаются перипетии судеб двух героев — Игоря Сарматова и Вадима Савелова, некогда принадлежавших к элитному спецотряду быстрого реагирования, спаянного настоящей мужской дружбой и служением Родине. Катастрофа в горах Гиндукуша расставила все по своим местам: кто из них настоящий герой, а кто подстраивается под обстоятельства...


Рекомендуем почитать
Избранное. Том 1

В избранное, в двух томах, Станислава Ломакина вошли публицистические, литературоведческие, философские статьи и рассказы, написанные им за 10 лет. Некоторые статьи и рассказы были опубликованы в периодической печати: журналах, научных сборниках, газетах. В них ученый и писатель осмысливает минувшее время, нравственное обоснование незабвенности, память о деяниях, совершенных людьми, которые не приемлют навязанной им участи. Они стоически сопротивляются обстоятельствам и вопреки неудачам пробуют взламывать устоявшиеся стереотипы поведения, не обольщаясь ожиданием вполне благополучного исхода.


Длинные тени советского прошлого

Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.


Интимная жизнь римских пап

Личная жизнь людей, облеченных абсолютной властью, всегда привлекала внимание и вызывала любопытство. На страницах книги — скандальные истории, пикантные подробности, неизвестные эпизоды из частной жизни римских пап, епископов, кардиналов и их окружения со времен святого Петра до наших дней.


Дети Сети

Дети Сети – это репортаж из жизни современных тинейджеров, так называемого поколения Z. Загадочная смерть, анонимные чаты в дебрях даркнета и вчерашние дети, живущие онлайн и мечтающие о светлом будущем. Кто они, сегодняшние тинейджеры? Те, чьи детство и юность пришлись на расцвет Instagram, Facebook и Twitter. Те, для кого онлайн порой намного важнее реальной жизни. Те, кто стал первым поколением, воспитанным Интернетом.


Там, где мы есть. Записки вечного еврея

Эпический по своим масштабам исход евреев из России в конце двадцатого века завершил их неоднозначные «двести лет вместе» с русским народом. Выросшие в тех же коммунальных квартирах тоталитарного общества, сейчас эти люди для России уже иностранцы, но все равно свои, потому что выросли здесь и впитали русскую культуру. Чтобы память о прошлом не ушла так быстро, автор приводит зарисовки и мысли о последнем еврейском исходе, а также откровенно делится своим взглядом на этические ценности, оставленные в одном мире и приобретенные в другом.


Дурацкие войны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением. Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…


Меч возмездия

Новый том персональной серии Александра Звягинцева посвящен разведчикам и законоблюстителям нашего Отечества. Каждый из них всей своей жизнью явил миру образец державности и жертвенности. Павел Фитин, Михаил Сперанский, Петр Александров, Павел Малянтович, Роман Руденко – вот лишь некоторые имена, которые держит в фокусе внимания автор. Прослеживая лихие повороты судеб своих героев, Александр Звягинцев показывает их как рыцарей, разумом и благородством исполненных. События мирового масштаба, в которых участвовали эти яркие и блестящие личности, сегодня пытаются перетолковать новоявленные киллеры от истории.


Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел

В этой книге Александр Звягинцев собрал необычные истории, и каждая из них — тень далекого и недавнего прошлого с его правителями и кумирами, злыми гениями и серыми кардиналами, интригами государственного мае штаба и личными драмами героев. Острый взгляд писателя сумел задержать уходящее мгновение и приоткрыть завесу ранее неизвестных и малоизвестных событий, о которых вы узнаете из первых уст. Ведь непосредственным свидетелем и участником некоторых из них был сам автор…