Заговор самоубийц - [15]
В ходе суда довольно подробно разбирали эпизод полета Руста над Красной площадью. В распоряжении следствия было больше 20 минут любительских съемок — в этот момент там оказалось восемь человек с кинокамерами, которые представили свою съемку. Дело было расследовано и направлено в суд достаточно оперативно. Да и сам процесс прошел очень быстро. Советское руководство не хотело выглядеть в глазах Запада жестоким и по-большевистски суровым.
Во время следствия Руст сидел в Лефортово в отдельной камере. Его хорошо кормили, он смотрел телевизор, читал. Советский журналист спросил мать Руста, каковы условия содержании ее сына. Она ответила: «Очень хорошее отношение». — «Довольны ли вы адвокатом?» — «Да!»
Владимир Иванович Андреев, с которым мне довелось в то время работать в прокуратуре Союза ССР, в 1987 году сначала осуществлял надзор за следствием по делу Руста. Потом стал государственным обвинителем на судебном процессе. Он мне рассказывал: «Я спрашивал его: „Как же вы могли сесть в черте города? Могли погибнуть же люди?“ Он смотрит на меня, улыбается: „А я об этом не подумал“. И так чуть ли не на все вопросы: „Почему ты сделал это? Почему это?..“ — „Я не подумал“. Я, как прокурор, был глубоко убежден, что меру наказания он должен получить серьезную. Существовала мировая практика по наказанию за такие действия. За пролет в Париже под мостом французский летчик получил двенадцать лет. Я, как прокурор, просил для Руста восемь лет…»
Адвокат Руста Владимир Яковлев построил защиту Руста на утверждении, что тот летел в Москву с миссией мира: «Говоря о намерении Руста прилететь в Москву с миссией мира, нужно четко поставить точку — или Руст приехал с благородной целью мира, дружбы между народами, или были у него какие-то иные мотивы…» Но Руст в суде толком так и не ответил на этот вопрос. Он вел себя так, будто прибыл просто покрасоваться, поучаствовать в шоу.
Перед судом Руст прошел психиатрическую экспертизу. Его признали нормальным. Но часто то, что он говорил на процессе, не было похоже на речь нормального человека. Вот примеры. «Скажите, когда вы увидели, что к вам приближается военный самолет, у вас не возникло чувство страха?» — «Нет, я был настолько уверен в величии моей миссии, что летел вперед». — «А если бы он вас сбил?» — «Ну, на мне же был шлем». — «Вы летели над аэропортом „Шереметьево“… Вы думали о том, что может произойти столкновение или авария, что в результате вашего безответственного полета могут погибнуть люди? Невинные люди?» — «Да, конечно, я не исключал такой возможности, что погибнут люди, но ради величия моей цели можно было пожертвовать человеческими жизнями… Я же и сам рисковал своей жизнью. Но величие цели в то время заслоняло все остальное». Оценивая все это, государственный обвинитель Андреев все чаще думал, что Руст пребывает на тонкой грани нормальности и ненормальности. Да, он не больной, но в то же время налицо признаки какого-то глубокого заболевания, интеллектуальной отсталости или заторможенности.
Потом стало известно, что на заседании Политбюро председатель Президиума Верховного Совета Андрей Громыко сказал: «Что касается Руста, то его надо осудить и дать ему в соответствии с законом не менее десяти лет. И проследить, чтобы он все просидел, все десять лет, день в день». Тем не менее суд над Рустом продолжался всего три дня. И приговор оказался на редкость мягким для такого резонансного дела: Матиас Руст получил четыре года лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Но ни в какую колонию его не вывозили. На лесоповале он также не трудился. Никуда из Москвы не выезжал. Болел один раз — объелся шоколада. Чуть меньше, чем через год, Руст вышел на свободу. Приказ об амнистии подписал… Андрей Громыко. Видимо, теперь вина Руста уже не казалась ему такой серьезной. Наверное, нашлись товарищи, которые убедили его в этом.
Темная история
Как же удалось юному пилоту так филигранно преодолеть все препятствия в столь сложной операции? Был ли Руст авантюристом-одиночкой или участником большой политической игры, тщательно спланированной акции? Иначе почему он получил такую мягкую меру наказания? Предоставим слово тем, кому есть что сказать на сей счет. Игорь Мацкевич, Президент союза криминалистов и криминологов, почетный работник прокуратуры Российской Федерации:
— Руст говорил, что в авиацию пришел случайно. Ему было очень важно, чтобы его считали неопытным пилотом. Я же подозреваю, что был связан с авиацией с самого детства. В аэроклубе «Гамбург», где Руст учился пилотированию, он действительно налетал всего пятьдесят часов. Но потом выяснилось, что на самом деле он посещал два аэроклуба. Руст готовился очень серьезно к своей акции именно во втором клубе, о котором мало кто знал. Есть финансовые документы, которые подтверждают, что основные платежи за обучение Руста шли именно туда.
