Заговор против террора - [7]

Кирилл развернулся и, не доезжая до тел, нажал на тормоза.

— А теперь? — спросил он.

— Езжай по ним.

— По ним? — переспросил Кирилл, указывая вытянутой рукой на темнеющие на снегу тела.

— По ним, по ним! — гневно заорал Щеголев. — Не по мне же.

Кириллу захотелось наотмашь треснуть полковника по зубам, но он проглотил слюну, отпустил сцепление и почувствовал, как колеса надежно схватились с поверхностью дороги. Тогда он покрепче нажал на педаль газа, и грузовик, набирая скорость, подскочил передними колесами на первом теле, потом на втором, потом его подбросило на задних колесах. Что-то содрогнулось в груди Кирилла от сознания, что он, возможно, проехал по живым людям.

— Стой! — закричал Щеголев. — Стой!

Кирилл резко нажал на тормоза, и машину, хоть слегка и занесло на свежевыпавшем снегу, удалось быстро остановить. Тяжелый грузовик не успел набрать скорость, потому и затормозил так легко, подумал Кирилл и сам удивился, почему в такой момент эти мысли вообще пришли ему в голову.

— Погоди секунду, — хрипло скомандовал Щеголев, выскакивая из кабины. Кирилл посмотрел ему вслед. Щеголев подбежал к телам и наклонился сначала над одним, а потом над другим, ощупывая их по очереди.

Пульс проверяет, догадался Кирилл. Полковник побежал обратно к машине, легко запрыгнул на свое место и уже почти веселым голосом скомандовал:

— Полный вперед, Кирилл. Все в порядке. Благодарю за службу.

— Куда сейчас? — прохрипел Кирилл, пытаясь говорить деловым тоном.

— Езжай прямо. Сейчас будет перекресток. Вот, вот он. У-у, черт, тьма-тмущая, ничего не видать. Здесь направо. Тут, должно быть, недалеко. Вон, кажись, я узнаю места. Точно, поверни еще направо. Ага, вот и ворота. Въезжай сюда. Здесь остановись. Выходи, пересядем в другую машину.

Кирилл, оставив ключ зажигания в грузовике, спрыгнул на снег и быстро огляделся. Вокруг в беспорядке стояли грузовики, похожие на тот, на котором они приехали. В нескольких шагах от них урчала мотором «Волга» с потушенными фарами.

— Садись на заднее сиденье, — указал Щеголев, сам заняв место рядом с шофером. — Теперь в гостиницу.

Шофер, лица которого Кирилл не успел разглядеть, включил передачу и лихо помчался по заснеженной дороге. «Опытный водитель», — отметил Кирилл.

В номере Щеголев первым делом скинул с себя тяжелый тулуп и унты, достал из чемодана бутылку водки и налил до краев два граненых стакана.

— Теперь можно выпить, — сказал он. — Садись, Кирилл, долбанем. Мы заслужили это. Хорошая работа.

Кирилл молча принял предложение, чокнулся с начальством и, не переводя духа, выпил все до дна. Хмель сразу же ударил в голову, по телу разлилось тепло. Из недр тумбочки Щеголев достал бутерброд с колбасой, и неуклюже разломал его пополам. Закусив, они выпили еще по стакану. Кирилл совсем захмелел и осмелился спросить:

— Кого это мы прикончили?

— Михоэлса, — ответил Щеголев, доставая из кармана пачку «Казбека» и затертый коробок спичек. — Бери, закуривай.

Кирилл прикурил от той же спички, что и Щеголев, и примостился на кровати, облокотившись на высокое железное изголовье.

— А кто такой этот Михоэлс? — спросил он.

— Вот, темнота, — хохотнул Щеголев. — Знаменитый еврейский актер. Лауреат Сталинской премии. Не слыхал про такого?

— Нет, не слыхал. За что его? — Кирилл был ошарашен и неожиданно начал трезветь. Искоса глянул на бутылку; там еще немного оставалось на дне.

— Он стоял во главе еврейского подполья. Руководил большой тайной организацией. У него была разветвленная сеть агентуры. А ты, Кирилл, поменьше спрашивай.

Кирилл сделал вид, что не расслышал мудрый совет.

— Так зачем же его было убивать? — продолжал допытываться он. — Он мог бы раскрыть свою агентуру. Теперь от него ничего не добьешься.

— Не рассуждай, говорю, — по-отечески, с укоризной прервал полковник. — Думаешь, ты один такой умный? Поработаешь и узнаешь, что никто здесь не задает вопросы начальству. А ведь любой на Лубянке знает в сто раз больше, чем ты. Давай-ка лучше допьем до дна. Как пошла, нормально?

— Нормально, — согласился Кирилл. Они допили бутылку и молча задымили папиросами, каждый думая о своем. Кирилл с удовольствием курил «Казбек». Хоть и слабее, чем «Беломор», однако куда приятнее. Ему такие папиросы были пока не по карману.

— Может, мне почудилось, но я где-то встречал одного из оперативников, — сказал Кирилл, выпуская облако папиросного дыма. — Того, что вместе с вами тащил одного из этих. ну, Михоэлса, или кого там.

— Верно говоришь, меткий глаз, — похвалил его полковник. — Это Огольцов, замминистра. Представляешь, с какими людьми ты был в деле?

Кирилл чуть не задохнулся дымом. Такое и в голову не могло прийти.

— А грузин, кто он такой? — спросил Кирилл.

— Цанава. Министр госбезопасности Белоруссии. Видал, какая у него дача?

— Ну и дела, — пробормотал Кирилл.

— Я предлагаю пойти в ресторан: поесть, и пивка попить, — сказал Щеголев, опустив еще горевшую папиросу в стакан. Она с шипением погасла в последней капле жидкости на дне. — Командировочные нам хорошие выдали. Сегодня гуляем. А в Москву приедем, тебе талоны дам. Отовариться в нашем распределителе. Там сможешь по дешевке купить продукты, которых ты в жизни не видал. Там даже в это время свежие мандарины бывают. Совсем другая жизнь, понял?